В оконце экипажа показалось недовольное лицо няньки, и Софья поспешила к карете.
- Madame, les garçons sont détraqués. Ici insupportable étouffante. (Madame, мальчики капризничают. Здесь невыносимо душно), - услышала она, едва ступила на подножку экипажа.
- Soyez patient. Nous aurons bientôt l'occasion de vous détendre. (Наберитесь терпения. Вскорости у нас будет возможность отдохнуть), - отозвалась Софья, устраиваясь на сидении и поправляя юбки шёлкового платья серо-стального цвета.
«Во всяком случае, я надеюсь на то», - вздохнула она. Рассчитывать на гостеприимство Лиди было самонадеянно с её стороны, но что-то подсказывало Софи, что кузина не выставит её за ворота имения с двумя маленькими детьми.
Спустя четверть часа под колёсами экипажа зашуршал гравий подъездной аллеи в Воздвиженском.
***
Устроившись за рукоделием в музыкальном салоне, Лидия недовольно поморщилась, когда её чуткий слух вновь уловил очередную фальшивую ноту. Отложив вышивку, она поднялась с низенькой кушетки и присела за клавикорды рядом с худеньким темноволосым юношей.
- Ты вновь допустил ошибку, Митя, - вздохнула она.
- Простите, Лидия Дмитриевна, - насупился мальчик.
- Ну, довольно на сегодня, - сжалилась над ним Лиди, отпуская его взмахом руки.
Дверь за сорванцом громко захлопнулась, и Лиди, повернувшись к инструменту, коснулась прохладных гладких клавиш. Музыка заполнила помещение, вырвалась в открытое окно и понеслась ввысь, набирая силу. Раньше ей не нравилось играть, но после смерти Алексея, она в поисках чего-нибудь, что могло бы отвлечь от горестных мыслей, всё чаще и чаще заходила в музыкальный салон. Сначала пальцы только перебирали клавиши робко и неуверенно, вспоминая всё то, что с таким усердием вдалбливал ей пожилой учитель музыки, нанятый папенькой, дабы выросла она барышней разносторонне образованной, но с каждым днём её всё более влекло в эту комнату. Маленькая Аннушка, частенько заслышав звуки музыки, тянула свою няньку в музыкальный салон и, устроившись в кресле, наблюдала, как тонкие пальцы матери порхают над клавишами, исторгая из инструмента дивные чарующие звуки.
А вот Дмитрию игра на клавикордах была сродни каторге. Занятия музыкой он едва переносил. Не то, чтобы Боженька слухом обделил, так бывало, сядет играть и нарочно не те клавиши жмёт, чтобы Лидия Дмитриевна, побыстрее его отпустила. Неловко ему было подле неё. Два года прошло с тех пор, как его жизнь совершенно переменилась, а так и не смог забыть, кем он был.
Будучи десятилетним отроком, поначалу не понимал, отчего дворовые мальчишки, видимо, подхватив словечко от старших, презрительно бросают при виде его – барский байстрюк, ну а когда понял, уж такая его обида на отца взяла, мочи не было удержать горьких и злых горячих слёз. Долго он тогда плакал, забившись на сеновал в конюшне, до хрипа в горле, до рези в глазах. Как не крути, а без вины, виноватый. А ещё конюх Прошка нашептал, что мол, ты барыне на глаза-то не попадайся, а то неровен час, осерчает да продаст кому.
Уж как он перепугался, когда чопорный и важный дворецкий сбился с ног, разыскивая его по всей усадьбе. При мысли о том, что барыня его видеть пожелала, представлялись ему весьма мрачные перспективы собственного будущего. Но его нашли: Прохор выволок мальчишку с сеновала и оттрепал за ухо, пока вёл к господскому дому. Василий втащил упирающегося Митю в покои барыни и, отвесив подзатыльник, торопливо удалился. Лидия Дмитриевна долго не сводила с него пристального взгляда. Не зная, чего ждать от барыни, мальчик переминался у двери с ноги на ногу.
- Подойди, - заговорила она, призывно махнув ему рукой.
Митя боязливо сжался и отрицательно покачал головой. Лидию Дмитриевну его упрямство рассердило. Брови её нахмурились, а бледные губы сжались в тонкую линию. Поднявшись с кресла, барыня неспешно пересекла комнату и склонилась к нему.