- Мари, - коснулся поцелуем протянутой руки, Раневский. – Вы невероятно похорошели за то, время, что мы не виделись.
Язык не повернулся назвать Машенькой очаровательную юную барышню, представшую его взору. Её схожесть с Анатолем была столь вопиющей, что сердце невольно отозвалось болью.
Ревнивый взгляд матери, брошенный из-под широких полей алой шёлковой шляпки, погасил улыбку на лице девушки, вызванную комплиментом Александра. Натали тотчас отвела глаза: «Ревновать к собственной дочери! Oh mon dieu! (Боже мой!) Как низко пала. Ведь он дядя ей!» Но видеть в его глазах восхищение другой было невероятно больно.
Чуть выше на ступенях растерянно переминался с ноги на ногу Тимофей:
- Барин, так подавать экипаж? – осмелился он задать вопрос.
- Нет! – обернулся к нему Раневский. – Багаж разбери!
Что-то, ворча себе под нос о причудах господ, слуга с поклоном удалился.
Натали смерила деверя насмешливым взглядом.
- Стало быть, мы вашему отъезду помешали, Александр Сергеевич!
- Прошу прощения, Наталья Васильевна, - холодно улыбнулся Раневский. – Совершенно забыл, что Кити говорила мне о том, что вы к нам с визитом собирались. – Прошу, - широким жестом указал он на парадное.
Подобрав юбки тёмно-красного шёлкового платья, Натали неспешно поднялась по ступеням и, оглянувшись на Раневского, вошла в распахнутые услужливым лакеем двери.
Кити сбежала с лестницы и звонко расцеловала Наталью в обе щёки. Передняя наполнилась шумом и суетой. Прислуга заносила многочисленные сундуки с багажом, Лиза шумно выказала свою радость от встречи с молодой тётушкой, Маша, восторженно сверкая глазами, устремилась в раскрытые объятья Катерины.
Наблюдая от двери за происходящим в передней, Раневский рассеянно улыбнулся. Долгое время у него не было поводов для радости, но вот нынешняя встреча с племянницами воскресила в памяти ушедшие счастливые дни. Те дни, когда многочисленное семейство ещё при жизни Анатоля собиралось в Вознесенском.
По случаю приезда дам Раневских, обед подали в парадной столовой. За столом царила непринуждённая обстановка. Натали была само очарование, она много шутила, расспрашивала Раневского о Париже, и он, как мог, старался удовлетворить её любопытство. Кити заметно оживилась. Прежде бледное лицо сияло лёгким румянцем, глаза задорно блестели, исчезли хмурая складочка между бровей. Наблюдая за сестрой, Александр пришёл к неутешительному выводу, что его мрачная меланхолия, оказалась заразительной, и сестра также как и он замкнулась в собственных горестях и переживаниях.
Лиза без умолку говорила, рассказывая о котёнке, которого ей подарил поварёнок в Штыково. Выслушав незатейливый рассказ племянницы, Раневский грустно улыбнулся. Тоска тисками сжала грудь. В его возрасте должно уже иметь собственных отпрысков. «Они так похожи на тебя», - вернулся он мысленно в недавнее прошлое, в уютную диванную Прилучинской усадьбы.
Поднявшись из-за стола, Раневский извинился и, сославшись на неотложные дела, поспешил уединиться в кабинете. Отворив привычным жестом резные поставцы, Александр извлёк графин с бренди и рюмку. Налив до краев янтарной жидкости, он, выдохнув, осушил рюмку одним глотком. Обожгло. Приятное тепло разлилось по телу, расслабляя сведённые судорогой мышцы шеи и плеча. Раневский опустился в кресло и, закинув ноги на низенькую банкетку, закрыл глаза.
Тихо скрипнула дверь, возвещая о том, что его уединение нарушено. Шелест шёлка, мягкие почти невесомые шаги, приглушенные толстым ворсом ковра. Он не открывая глаз, знал, кто осмелился вторгнуться в его святая святых.
- Натали, я вас сюда не приглашал, - выдохнул он.
Звякнула пробка хрустального графина. Открыв глаза, Александр ухмыльнулся, встретившись взглядом с Натальей. Она медленно поднесла рюмку к губам и сделала глоток.
- До меня дошли некоторые слухи, - поставив пустую рюмку на стол, произнесла она.