Она невольно еще раз улыбнулась.
— Ты словно что-то продаешь. Я вполне счастлива тут. Дариен.
Но этого мало, да?
Адрианна нахмурилась, мрачные мысли пришли в голову снова.
— Адрианна, — сказал он, лениво гладя пальцами подлокотник, — я бы хотел тебе кое-что показать, — он улыбнулся. — Учитывая твою — прости за нелестное клише — историю «из грязи в князи», он явно помог тебе. Может, даже приложил руку к твоему успеху.
— Он? Кто? Ты вообще о чем?
— Тот, кто восстановил состояние моей семьи, Адрианна, — Дариен встал, протянул руку девушке. — Найдем место для разговора, — тихо сказал он. — Ты зря время не потратишь. Обещаю.
Они нашли место на балконе с видом на сад роз. Другие пары искали уединения и бродили внизу по извилистым тропам почти лабиринта среди цветов. Лунный свет озарял украшения в волосах женщин, лысины мужчин. Слабый ветерок с ароматом роз разносился над кустами, трепал платье Адрианны. Дариен выглядел искренне. Ситуация поражала.
— Ты шутишь, — сказала она.
Юноша помрачнел, но он не хотел отступать.
— Нет, Адрианна.
— Бог.
— Бог, — повторил он. — Его зовут Ольгун.
— Никогда о таком не слышала.
— Я бы удивился, если бы слышала. Он не в соглашении, и высшая церковь вряд ли слышала о нем, так что и признать не может. Мы знаем о нем, потому что наш основатель обнаружил его последний храм во время экспедиции на север. Там был только последний жрец Ольгуна, но он не говорил на понятном языке, он умер через часы, как они его нашли. Мы думаем, когда-то давно Ольгун был главным божеством севера.
— И он поставил твою семью на ноги, — с сомнением сказала она. — И ты думаешь, что от него моя удача? Ладно тебе, Дариен.
— Адрианна, а зачем, по-твоему, у домов и гильдий есть божества-покровители? Сколько икон Севоры ты видела в доме Александра? Как он вернул богатство семьи, если не с божьей помощью?
Она пожала плечами.
— Удача? Умения? Случайный шанс? Прости, Дариен. Я верю в богов, но они ничего для меня не делали.
— Разве? — недоверчиво сказал Дариенy. Он увидел выражение ее лица. — Адрианна, тебе не нужно мое слово. Нас уже больше двадцати. Все аристократы и богачи, все мы познали значительный взлет с тех пор, как вступили. Мы единственные последователи Ольгуна. Это не боги соглашения, к которым все время взывают сотни, тысячи, а то и миллионы. Ольгун может сосредоточиться на нас, и он не скован соглашением. С ним мы не рискуем потерять, что имеем. Моя семья больше не падет, обещаю.
— Даже если это так, Дариен, — сказала ему Адрианна, хоть тон ее был недоверчивым, — зачем Ольгуну я? У меня все есть, — и если Севора был в ответе за взлет Александра, разве она хотела оскорбить его?
— Кроме, — возразил юноша, — свободы действий.
Адрианна стиснула зубы.
— Пойдем со мной на одну службу, — попросил он. — Всего одну. Ольгун не злой бог. Если не захочешь остаться с нами, никто не накажет. Даю слово.
— Почему?
— Потому что, — тихо сказал Дариен, — я бы… очень хотел, чтобы тебя в моей жизни было больше. И я покажу тебе, чем могу поделиться.
Она посмотрела на сад внизу, радуясь, что свет луны скрывает ее румянец.
— Прошу, Адрианна. Что тебе терять?
Одним вечером на следующей неделе, пока Александр отсутствовал по своим делам, Дариен пришел в поместье Делакруа. Адрианна в красном платье и черном корсете встретила его у двери. Слуги будут сплетничать, но Адрианна подозревала, что в их догадках не будет незаконного ритуала.
Они поехали по улицам Давиллона в маленькой карете почти как у Александра, но в этой было удобнее. Скамьи были мягкими, обитыми лучшим бархатом и с перьевыми подушками. Лошади и кучер знали дорогу, двигались уверенно, копыта стучали по брусчатке. Было бы идеально, если бы Дариен не зашторил окна, отказываясь говорить Адрианне, куда они едут.
Кислый и серьезный вид юноши смешили, и Адрианна мысленно посмеивалась, веселый аристократ был сам не свой. Прошло полчаса, он не сказал ничего больше трех слов, а она так и не знала, куда они едут, и она попыталась незаметно приоткрыть ставни. Они оказались запертыми… и ей тут же стало не по себе.
— Дариен, — прорычала она, Быстро говори, куда мы едем, или я немедленно выйду из кареты.
— Плохая идея, Адрианна. Мы движемся.
— Не так быстро. Я рискну.
— Дверь заперта, — отметил он.
Лицо девушки стало ледяным.
— Прости, я не расслышала. Дверь заперта?
Дариен кивнул.
— Лемарш, выпусти меня из кареты немедленно!
— Не могу, Адрианна. Тебе нельзя знать, где наши храмы, пока тебя не приняли.
— Дариен…
— Адрианна, тебе не навредят. Клянусь. Доверься мне.
— О, потому что у тебя все звучит так просто?
Но Дариен снова притих, и Адрианна не смогла нарушить тишину даже угрозами. Наконец, встревоженная и злая, она притихла, лишь порой ворчала, что Дариен становится похожим на старшего брата.
Прошло еще двадцать минут, Адрианне казалось, они могли проехать уже полгорода или всего три двери от поместья. Когда карета остановилась, Дариен попытался дать девушке повязку на глаза, открыл рот, чтобы сказать, что так нужно, что это не ему решать.
Он сжался под ее испепеляющим взглядом и убрал повязку без слов.
Несмотря на гнев и тревогу, Адрианна ухмыльнулась, когда ее товарищ вытащил из под сидения серый сверток, который он надел на голову. Неизвестные боги, тайные собрания культа, а теперь еще и плащ. Это уже напоминало не тайную секту, а начало плохой мелодрамы.
— Ну? — спросила она, когда Дариен потянулся через нее постучать в дверь кареты. — Мне плащ не надо?
Юноша покачал головой, капюшон искажал движение.
— Нет. Секта должна видеть новеньких, чтобы понять, могут ли они вступить.
— Но я просто смотрю. Лишь одна служба, помнишь? И пока что, — едко добавила она, — я не впечатлена.
Дверь открылась, ее отодвинуло несколько человек, которые, как и ожидала Адрианна, были в плащах и капюшонах. Они зашептались, увидев лицо Адрианны, один из них уставился на Дариена.
— У нее должны быть завязаны глаза! — прошипел он сценическим шепотом.
Она позволила Дариену объяснить отсутствие повязки, а сама смотрела на здание. Строение не впечатляло, было даже некрасивым. Это был не склад, не таверна, не многоквартирный дом. Здание было незаметным на людной улице, казалось таким неважным, что его вряд ли вообще замечали прохожие.
Неплохое место для секты. Уважение к людям Дариена немного возросло — впечатление все еще было низким, но выше тонкого слоя на полу в общественном туалете.
Фигура в плаще, рявкнувшая на Дариена, бросилась к ней, не радуясь результату разговора. Несмотря на капюшон, Адрианна уже увидела его челюсть достаточно, а еще услышала голос, так что могла узнать мужчину, которого видела на паре балов.
— Ты клянешься, Адрианна Сатти, — он изображал хрип, — молчать насчет того, что увидишь тут сегодня, не рассказывать о событиях этого вечера и не раскрывать силу нашего бога и нашу веру чужакам? Клянешься своей душой?
— Конечно, Тим. Как скажешь.
Тимоти Пардье, патриарх и хозяин дома, богатеющий на торговле лошадьми и скотом, сдавленно охнул и отпрянул на пару шагов, хмуро глядя из-под капюшона. Он резко повернулся и схватил Дариена за воротник.
— Это ты виноват, — кипел он. — Если все пойдет плохо, я лично прослежу, чтобы досталось тебе! Я…
— Если вы угрожаете товарищу по вере, — сказала Адрианна, постукивая ногой, — я уже разочарована.
Тимоти крикнул ей что-то невнятное, прошел мимо и почти влетел в здание. Пожав плечами дважды — один раз на вопрос Дариена, пыталась ли она все испортить — Адрианна пошла за сектантами в плащах внутрь.