Вместо этого он наклонился ближе, сильнее навалился на Ганнибала, и наградой ему послужило прикосновение уже двух рук к заднице. Он улыбнулся в рот Ганнибала, а потом ему пришлось отстраниться, чтобы посмеяться над недовольным звуком, который тот издал.
– Извини, – сказал он.
Ганнибал скользнул большим пальцем по губам Уилла и снова поцеловал его.
– Тебе даже отдаленно не жаль.
– Что говорил Фома Аквинский? «Обратись к раскаянию»?
– Он говорил о молитве, я думаю, ты очень хорошо это знаешь, и я редко видел кого-либо, кто выглядел бы менее совестливо, чем ты сейчас.
– Да? А как я выгляжу?
– Невыносимо довольным собой.
Уилл уткнулся Ганнибалу в шею, чтобы спрятать улыбку. – Я и чувствую себя жутко довольным собой. Мне нравится тебя подкалывать.
Ганнибал запустил пальцы в его волосы и взъерошил их, и Уилл знал, что теперь они торчат в разные стороны под совершенно невообразимыми углами. Уилл нежно куснул его за ухо. Ганнибал потянул одну прядку.
– Тебе действительно нужно постричься, – сказал он.
Уилл уронил голову на плечо Ганнибала и рассмеялся. – Я надеялся, что прямо сейчас тебя занимает совсем не это, но ладно.
Ганнибал поменял позу, и Уилл почувствовал твердую линию члена, прижатого к его животу. – Это не единственное, что меня занимает.
– Черт. Да. – Было так трудно не прикоснуться к нему, не начать снимать с него слои одежды до тех пор, пока он не доберется до голой кожи. Уилл схватил Ганнибала за плечи, чтобы не наделать глупостей, и поцеловал его в шею. – Тебе не нужно идти? – спросил он. – Не то, чтобы… я не хочу, чтобы ты уходил. Но…
– А если я останусь?
– Ты можешь занять кровать. Собаки тебя не побеспокоят.
– Ты полностью исключаешь секс?
– Сегодня – да.
Несколько минут Ганнибал молчал. Его пальцы скользили по волосам Уилла снова и снова. Уилл ласкал губами шею Ганнибала и целовал под челюстью
– Я пойду, – сказал Ганнибал, наконец. Слова выскользнули со вздохом, так как в этот момент Уилл пытался посасывать нежную кожу за ухом не слишком сильно. – Завтра утром у меня пациент, но потом я свободен. Мы можем увидеться?
Уилл улыбнулся ему. – Я не знаю, а ты купишь мне приличную кофеварку?
– Я куплю тебе все, что угодно, Уилл. Вообще все.
Он говорил с таким жаром, что Уилл поверил ему. Все, что угодно.
– Если я когда-нибудь попрошу машину, я не серьезно, ладно? Не покупай мне машину.
– Я знаю, что у тебя была проблема с коробкой передач.
– Все в порядке. Ей всего лет десять. Я уже все починил.
– Десять лет – это довольно много для такого рода автомобиля.
– Теперь ты оскорбляешь мою машину? Я знаю, что твой Бентли даже старше.
– Он собран на совесть. В наши дни мало подобных вещей.
– А теперь ты говоришь, как мой отец. Я не буду тебя целовать, если ты будешь говорить, как мой отец.
– Приношу свои извинения. Это не повторится.
– Да уж. Лучше не надо.
Ганнибал улыбнулся ему, откинув голову на подлокотник дивана. Уилл мог видеть тонкие морщинки вокруг его глаз и рта и серебряные нити, мелькавшие в волосах.
– Ты красивый, – сказал Уилл. Он бы никогда не сказал подобного мужчине, но более подходящего слова просто не было.
– Как и ты.
Ганнибал приподнялся, чтобы поцеловать его еще раз, и Уилл подумал, что этого ему хватит на всю ночь.
========== Глава 11 ==========
Уилл сидел в приемной Ганнибала и читал работы студентов. Он слышал низкий гул голосов за дверью кабинета, голоса Ганнибала и его единственного пациента, назначенного на утро субботы. Дверь открылась и закрылась, а затем наступила тишина.
Когда Уилл оторвал взгляд от работ, Ганнибал стоял в дверном проеме, наблюдая за ним.
– Доброе утро, Уилл. Пожалуйста, входи.
– Ты говоришь так, словно я пришел на прием.
– Это работы твоих студентов?
– Да, не читай их. Некоторые грамматические ошибки будут преследовать тебя всю оставшуюся жизнь.
Ганнибал взял в руки одну из работ, пока Уилл убирал оставшиеся в сумку. Ганнибал, нахмурившись, уставился в текст.
– Я же тебе говорил, – сказал Уилл.
– Я писал с меньшим количеством ошибок, когда мне было шестнадцать. И английский был моим третьим языком.
– Справедливости ради, не все такие, как ты.
– Или ты.
– Им просто все равно, – сказал Уилл, проследовав за Ганнибалом в кабинет.
– Они пришли не грамматику изучать.
– И что же они изучают? Механизмы работы злого разума?
Уилл закатил глаза.
– Джек никогда бы не назвал это так.
– Зло, ты не веришь в него?
– Как в философскую концепцию – возможно,– сказал Уилл.
– Но не в ее применение на практике?
– Практическое применение не имеет смысла. Эта концепция не скажет тебе ничего о человеке, к которому ты ее применяешь. Она больше расскажет тебе о себе самом.
– Ты считаешь, что любой способен на такие поступки?
Уилл ходил взад-вперед под перекрытиями галереи второго этажа, от лестницы до статуи оленя и обратно.
– А ты нет? – спросил он.
– Конечно. Если бы мы привлекались к ответственности за свои мысли, а не поступки, никто из нас не был бы в безопасности. Может, и хорошо, что так мало людей получают то, что заслуживают.
– И чего заслуживаешь ты? – спросил Уилл.
– Тебя.
Чтобы взглянуть на Ганнибала, Уилл развернулся, не полностью, но все же достаточно, чтобы увидеть, как он склонился над столом, прижав руки к его деревянной поверхности, его голова и торс подсвечивались потоком льющегося из окна утреннего света.
– Ты в этом уверен?
– Да, уверен.
– И что же ты наделал? Наверное, что-то очень плохое.
– То же самое, что и ты, чтобы заслужить меня.
Уилл моргнул, и рисунок, стоящий на каминной полке, предстал перед его внутренним взором. Но олень, которого выпотрошил Ганнибал, когда был ребенком, теперь не был оленем. Труп подвешенный к дереву все еще носил корону из оленьих рогов, но тело было человеческим.
Уилл увидел, как убили семью Ганнибала, дом в языках пламени, побег в сердце леса. Последовавшее за этим ожидание и терпеливое преследование. Ганнибала на дереве рядом с ручьем, к которому пришел убийца, чтобы утолить жажду.
– Ты бы назвал его злым, – спросил Уилл, – человека, который убил твою семью?
– Было приятно убивать его. Правильно.
Уилл шагнул к Ганнибалу.
– Это не ответ. Почему он это сделал? Ты, наверное, думал об этом.
– Как говорится, он был не в своем уме. Как и я, когда убивал его. Безумие – это заразная болезнь.
Уилл подумал о Гаррете Джейкобе Хоббсе, о теплых брызгах крови на своем лице и руках.
– Переносимый с кровью патоген.
Ганнибал стоял, склонив голову, впервые не глядя Уиллу в глаза. Возможно, именно из-за этого стало проще подойти ближе, или же это произошло из-за осознания той тайны, что они только что разделили. Забравшись ладонями под пиджак Ганнибала, Уилл положил их ему на бедра, ощутив его тепло, и приятное чувство обладания окутало его.
– Ты кому-нибудь рассказывал? – спросил Уилл.
– Я рассказал тебе.
Ганнибал все еще не смотрел на Уилла, и это было так непривычно, что тот забеспокоился. Уилл наклонился ближе, так, чтобы их лбы соприкоснулись, и ни один из них не мог смотреть другому прямо в глаза. С такого расстояния Ганнибал виделся как размытое пятно.
Ганнибал стоял так близко, и он все еще пах домом Уилла. Его собаками, слабым запахом дыма от камина.
– Ты не принимал душ утром? – спросил Уилл.
– Нет. Так легче вспоминать прошлую ночь.
Уилл притянул Ганнибала еще ближе и поцеловал в шею.
– Тебе и не нужно вспоминать. Ничего не мешает нам повторить ее.