В течение секунды Уилл прикидывал варианты. Он мог придумать что-нибудь: от встречи в кафе до какой-то неправдоподобной фантастики о том, что Ганнибал спасал собак из горящего здания. В этот момент он ощутил тоску по другой жизни, не обязательно такой, которую он примерил на себя сегодня, но все же захотелось чего-то большего, нежели полное ограничений существование, что он для себя выбрал.
Он заставил себя улыбнуться.
– Обязательное психическое обследование. Произошел несчастный случай.
– Ничего слишком серьезного, я надеюсь?
– Убили человека, – произнес Ганнибал. – Прискорбное событие.
– О, дорогой. Конечно, руководство академии захотело убедиться, что у всех всё в порядке. Приятно, что они подумали и об учителях тоже, - сказала она. – Мне так жаль. Хотя меня радует, что из-за этого вы вместе. Это прекрасно, что вы здесь, Уилл. И не только потому, что вы выиграли для меня это пари.
– Пари? – спросил Ганнибал.
– Алисия была убеждена, что только работа держит вас вдали от нашего общества. Я подумала, что это должно быть нечто поважнее работы, вернее кто-то. Даже представить не могу, что вы бы позволили, чтобы работа встала на пути искусства.
– Вы разоблачили меня, – любезно сказал Ганнибал. – Я только сейчас смог убедить его пойти со мной.
Уилл взглянул на него и задался вопросом, а правда ли это. С недавних пор они все больше времени проводили вместе, но, конечно, Ганнибал не пропустил бы такое событие из-за него.
– Ты не должен был… Ты бы пошел и в одиночку, не так ли? – спросил Уилл, нахмурившись.
Ганнибал посмотрел на него с такой теплотой, что Уилл ощутил этот взгляд как прикосновение.
– В конце концов, да – сказал он.
– Вам не нравится опера, Уилл? – спросила она.
– Я был здесь от силы раза два. Это к лучшему, что я пришел с Ганнибалом, чтобы он объяснил мне некоторые детали.
– Ну, вы не могли найти учителя лучше. Он и сам прекрасный музыкант, хотя я полагаю, вы и так это знаете. Лизоблюд сенатора Диринга сказал, что вы пытались заставить его сыграть. – Она повернулась к Ганнибалу. – Полагаю, вы отказали этому прекрасному молодому человеку так же, как и всем нам.
– Мистер Карсон неверно истолковал ситуацию.
– Боже мой, как неловко получилось. У этого человека социальные навыки буйвола. – Она посмотрела на Уилла. – Так вы не просили?
Уилл опустил глаза и быстро покачал головой.
– Нет, я не знал… Я не хотел бы просить Ганнибала делать то, из-за чего он чувствовал бы себя неловко.
– Боже мой, разве не прелесть? Ганнибал, как вы можете сказать ему «нет»?
– Я и не говорю. – Ганнибал слегка сжал руку Уилла, пока тот не поднял на него глаза. – Мне сыграть для тебя, Уилл?
– Ты действительно не против?
– Вовсе нет.
– Пожалуйста, – стеснительно произнес Уилл, и ему не нужно было изображать то легкое придыхание, с которым вырвалось это слово. То, что Ганнибал стоял очень близко, тепло, исходившее от него, и его улыбка заставляли сердце Уилла биться сильнее.
– Пойдем, сядешь рядом со мной, – сказал Ганнибал и потянул Уилла к скамейке, стоящей перед роялем. – Что-то короткое, я думаю. Антракт скоро закончится.
Уилл смутно осознавал, что вокруг них собралась небольшая толпа, но большую часть его сознания занимало стремление запомнить эту картину: пальцы Ганнибала на клавишах рояля, его серьезное лицо и выражение крайней сосредоточенности в глазах. Уиллу стало интересно, выглядел ли он точно так же, когда вскрывал пациента на операционном столе.
Шум в комнате стих после первых же нот, остался лишь низкий фоновый гул болтовни по углам. Уилл едва замечал его. Форма и структура музыки плавно скользили сквозь Уилла, словно тонкое, острое лезвие. Это сковало его и держало намертво, пока Ганнибал не закончил играть. Жидкие аплодисменты вспыхнули вокруг них, едва слышимые за эхом последних нот.
– Что это было? – спросил Уилл.
– Мое собственное сочинение.
– Звучало знакомо.
Ганнибал едва улыбнулся.
– Так и должно быть. Я опирался на свое понимание того, как работает твой разум.
Большинство людей, которых знал Уилл, рано или поздно пытались выяснить, как он делал то, что делал. Не только более десятка психиатров на протяжении многих лет, но также начальники, друзья и любовницы. Они ковырялись в нем, пока он не почувствовал, что теряет кусочки собственного «я», застревающие под их ногтями, между зубов. А Ганнибал просто сделал это.
Уилл не мог заставить себя вымолвить ни единого слова, и понятия не имел, на что было похоже его лицо, но улыбка Ганнибала стала еще шире. Ганнибал коротко коснулся щеки Уилла и, поднявшись со скамейки, протянул ему руку.
– Ну, – сказал он. – Думаю, нам пора возвращаться на свои места.
Уилл шел, все еще находясь под воздействием музыки, а рука Ганнибала обнимала его за плечи.
– Изначально мелодия предназначалась для клавесина, – сказал Ганнибал. – Я сыграю ее тебе должным образом дома. – Он сделал паузу. – Но, возможно, уже завтра.
– Определенно завтра, – сказал Уилл, хотя и не чувствовал себя достаточно уверенно, чтобы настаивать на чем-либо. – Ганнибал… спасибо.
– Нет нужды благодарить меня. Я написал ее для себя. И никогда не планировал играть на людях.
Уилл остановил Ганнибала перед дверью в ложу и поцеловал. Коридор был почти пуст, но все равно Уилл коснулся губ Ганнибала поспешно и достаточно целомудренно. Именно Ганнибал с силой прижал Уилла к стене и завладел его губами, оставив Уиллу лишь хвататься за его плечи.
– Если о нас все равно будут говорить, то будет простой вежливостью дать людям повод для сплетен, – пробормотал Ганнибал в ухо Уиллу.
– Я и не жалуюсь.
Перед тем как проследовать в ложу, Ганнибал поцеловал его еще раз. Уилл понятия не имел, видели их или нет. Фокус его внимания сузился, и Уилл ощущал только прикосновение Ганнибала к своей коже и его вкус, оставшийся на губах.
========== Глава 15 ==========
Комментарий к Глава 15
Спасибо всем вам за терпение. И гигантских размеров спасибо моей бете Lucia di Lammermoor!
– Даже не знаю, обеспокоен ли я тем представлением, что ты устроил сегодня вечером, или впечатлен, – произнес Ганнибал, когда они выехали с парковки.
Уилл взглянул на него.
– Ты впечатлен.
– Ты, несомненно, дал им пищу для разговоров.
– Я? Это ты позволил им думать, что стоит мне лишь мизинцем шевельнуть, и ты сделаешь всё, что угодно.
– Не преувеличивай.
– Та вещь, что ты играл для меня…
– Только часть, – сказал Ганнибал твердо. – Пожалуйста, это еще не произведение.
– Прости, часть. Когда ты ее написал?
– Я начал работать над ней спустя пару недель после нашего знакомства. Она не закончена.
– А закончишь когда-нибудь?
– Возможно, нет. Возможно, она будет меняться вместе с тобой.
– Это то, что я делаю? Похоже на обратное течение времени или его движение по кругу.
– Ты казался более счастливым еще совсем недавно. Сегодня вечером ты выглядел счастливым, – сказал Ганнибал.
– Благодаря тебе.
– Я так не думаю. Возможно, благодаря твоему решению порадовать себя чем-то, в чем ты обычно себе отказывал.
– Сегодня вечером я не был самим собой, – сказал Уилл спокойно.
– Ты был возможной версией себя.
– Таким я бы нравился тебе сильнее?
– Ты нравишься мне таким, какой ты есть, Уилл.
– Это не ответ на мой вопрос.
– Тогда я признаю, что не возражал бы когда-нибудь вновь увидеть тебя с этой стороны. В этом есть особая прелесть. Но не сейчас. Думаю, оставшаяся часть вечера потребует более свободного поведения, чем демонстрировал мужчина, с которым я провел вечер.
– Ты хочешь поехать домой?
Ганнибал улыбнулся.
– Да. А ты хочешь поехать ко мне домой?
– Боже, да.
Они добрались до дома Ганнибала, и Уиллу хватило выдержки на то, чтобы дать Ганнибалу снять пальто, прежде чем прижал его к закрытой двери и поцеловал.