Уилл вспомнил последствия своего утреннего кошмара и то, как он дрожащими руками переворачивал иллюстрации в книге, пока его пульс не пришел в норму. Возможно, Ганнибал был в чем-то прав, но он все еще не мог представить, как можно потратить такое количество денег на себя.
***
У магазина была собственная автостоянка. Уилл даже не был удивлен.
Деревянные панели на стенках и медная фурнитура делали комнату более похожей на библиотеку в каком-нибудь особняке, нежели на магазин одежды. На заднем фоне играла ненавязчивая музыка, что-то классическое и совсем далекое от современной поп-музыки или измученных кавер-версий хитов 90-х, которые пытали и без того измученный мозг Уилла каждый раз, когда он заходил в Мейси, чтобы заменить износившиеся носки.
Продавец в костюме, пошитом лучше, чем любая вещь из гардероба Уилла, осмотрел их двоих и обратил свою широкую улыбку к Ганнибалу.
– Я могу помочь вам что-нибудь найти, сэр?
Ганнибал позволил ему подвести их к вешалкам с пальто и затем отпустил его рассеянным кивком.
– У тебя была прислуга, когда ты жил со своим дядей графом? – спросил Уилл.
Ганнибал прошел между стойками с вещами, идеально разложенными, и снял перчатки, чтобы почувствовать качество материала на ощупь.
– У него был камердинер и горничная, которая для нас также готовила. Те, кто занимались уборкой, приходили два раза в неделю.
– А сейчас?
– Я сам убираю, – он бегло улыбнулся Уиллу. – И сам готовлю. Примерь вот это.
Уилл повесил свою куртку на край ближайшей стойки и взял пальто, предложенное ему Ганнибалом. Оно было черного цвета и сделано из шерсти, двубортное с золотым контуром вокруг пуговиц. Он накинул его на себя.
– Ну как?
Ганнибал покачал головой и вытянул руку, чтобы забрать его обратно.
– Слишком грубое. И не подходит к перчаткам.
– На чёрном не видны пятна от машинного масла, что важно, если ты в нем работаешь с моторами.
– Если ты настаиваешь на том, чтобы быть практичным, то напомню, что большинство твоих собак коричневого цвета.
Уилл слабо улыбнулся.
– Приму к сведению.
Ганнибал протянул ему еще одно полупальто, на этот раз темно-серого цвета. Затем покачал головой и положил его на место.
– Думаю, нужно что-то посветлее. Твой цвет лица слишком нежен для таких строгих вещей.
Уилл плелся за ним с курткой, засунутой под мышку, и руками, спрятанными глубоко в карманах брюк.
– По-моему, нежный – не совсем подходящее слово, – пробормотал он.
– Конечно подходящее. Светлая кожа и голубые глаза. Классическая красота, которую легко подавить чем-то тяжеловесным. – Он просмотрел еще несколько пальто и пошел дальше. – Тебе хорошо удается ее спрятать, но она все равно просвечивает, несмотря на все твои старания.
Уилл нахмурился, глядя в затылок Ганнибалу, и сгорбил плечи.
– Я не могу понять, делаешь ли ты мне комплимент или оскорбляешь мой гардероб.
– В твоем гардеробе нет ничего страшного. По крайней мере, с теми вещами, которые ты выбираешь сам. Они имеют определенный стиль, и я не могу сказать, что он тебе не подходит.
Это оставило вариант А. Уилл почувствовал, как покраснело его лицо, и знал, что Ганнибал это тоже заметит. Нежный цвет лица. Это можно было бы рассматривать как флирт, но Ганнибал обращал больше внимания на пальто, чем на него, и тон его голоса предполагал эту фразу, как простое утверждение факта, нежели скрытый комплимент.
Вел ли он себя так же с женщинами, для которых он покупал одежду? Нет. Уилл понял это моментально. Ганнибал был бы вежлив, внимателен и дружелюбен, он бы сделал так, что женщина почувствовала бы себя самым важным человеком на земле; а сам он при этом был бы где-то далеко в себе. Соблюдая все правила приличия на автопилоте.
Сейчас не было места для автопилота. Уилл наблюдал за тем, как он изучает края, осматривает воротники и проверяет строчки.
Ганнибал протянул ему осеннее пальто бежевого цвета.
– Примерь вот это.
Уилл надел пальто, и Ганнибал потянул его за лацканы к себе поближе. Достаточно близко, чтобы Уилл почувствовал запах кофе в дыхании Ганнибала, пока тот поправлял ему пальто. Уилл гадал, какой запах Ганнибал может уловить от него: если бы у растерянности был запах, Уилл бы точно пах им.
– Это уже лучше, – сказал Ганнибал. – Но сейчас почти зима, а подкладка здесь совсем тонкая.
Костяшки его пальцев коснулись живота Уилла, когда он развязывал ему пояс, и Уилл почувствовал, как его повернули за плечи и помогли снять пальто. Ладони Ганнибала пробежались по всей длине его рук.
– Своё ты купил здесь? – спросил Уилл, отчаянно пытаясь отвлечься.
– Я заказал свои в Италии несколько лет тому назад. Во Флоренции. Красивый город. – Он наградил Уилла быстрой улыбкой. – Я бы предложил тот магазин, если бы думал, что есть хоть какая-то вероятность твоего согласия.
– Забавно. Я видел фотографии. Выглядит мило, – неуклюже заметил он, но это было лучше, чем если бы он сказал, что выезжал из страны только дважды, да и то оба раза в Мексику по случаю его выступления с лекциями.
– Я думаю, что тебе бы там понравилось. Или, возможно, в Венеции. Не летом, когда в городе полно туристов. А Венеция в дождливый сезон. Множество промокших голубей на площади Сан-Марко, городские каналы, полные воды, тысячи древних каменных мостов, крошащихся у тебя под ногами.
– Я слышал, люди сравнивают ее с Новым Орлеаном.
– Две разные культуры, находящиеся в постоянной опасности быть поглощенными. Довольно-таки точное сравнение. Как насчет этого?
Он держал полупальто карамельного цвета с большими темными пуговицами.
– У меня теперь появилось право голоса? – спросил Уилл.
– До определенной степени. Покупать что-то, что ты ненавидишь, было бы антипродуктивно.
– Тогда точно не это.
Ганнибал кивнул один раз и повесил пальто обратно на вешалку. Они двинулись дальше.
– Когда же там идет дождь? – снова спросил Уилл.
– В Венеции? Зимой. Вода поднимается и переливается на улицы города, и он тонет немного больше. Они называют это acqua alta, полная вода, тогда как другие города называют это наводнением. Лишь незначительное изменение в жизни, а не опасная ситуация. Это определенно вызывает восхищение. Венецианцы идут рука об руку с энтропией.
Уилл бездумно брел за Ганнибалом и уже представлял, как он следует за ним по улицам, полным воды, в городе на другом конце света, и холодный дождь падает им на плечи.
– Это выглядит многообещающим, – сказал Ганнибал. – Как ты думаешь?
Пальто, которое он держал в руках, было темно-коричневого цвета с кожаной вставкой вокруг воротника. Достаточно теплое, чтобы он в нем мог выгуливать собак даже в середине зимы. У него отсутствовал четкий фасон, который был присущ другим пальто.
– Неплохо, – согласился Уилл.
Ганнибал снял пальто с вешалки и протянул ему, но не для того, чтобы тот его взял. Он держал его за лацканы, широко распахнутым.
Уилл повернулся к нему спиной и продел руки в рукава. Ганнибал подтянул пальто на его плечи и разгладил его, поправляя воротник. Он не убрал руки, поворачивая Уилла, переместив их сперва тому на грудь, затем проведя до бедер, наконец, он убрал их и сделал шаг назад, чтобы осмотреть образ в целом. Губы Ганнибала искривились в тонкой, довольной улыбке.
Он подвел Уилла к зеркалу в полный рост и встал позади него.
Уилл внимательно на себя посмотрел. С шарфом, все еще висящим у него на шее, и с хлопковой рубашкой, спрятанной под застегнутым пальто, он практически себя не узнал.
– Что ты думаешь? – спросил Ганнибал.
– Я выгляжу… хорошо, – ответил Уилл и услышал удивление в собственном голосе.
– Ты определённо прав. Как ты себя чувствуешь?
– Странно.
Улыбка Ганнибала стала шире.
– Я говорил о пальто, Уилл.
– О. Оно… оно на самом деле замечательное. Удобное.