- Ты злишься на меня? – проорала я.
- Я всегда зла, - проорала она в ответ, кажется уже понимая, что отвертеться не удастся и место придется менять.
Она пропрыгала по камням несколько метров вверх по течению и остановилась на таком же большом и плоском валуне. Я залюбовалась ее грацией, мое собственное переползание с камня на камень после нее показалось мне особенно жалким.
- Ну это понятно, -продолжила я разговор, когда оказалась рядом, - но на меня напрасно, я разве даю тебе повод?
- Нет, пока нет, - призналась она, затем села на камень, свесив ноги. Она откинулась назад так, что ее блестящий комбинезон и шелковые волосы переливались на солнце. Я снова залюбовалась.
- Относиться ко мне можно так же, как и раньше, - я не знала, как это поприятнее сформулировать, потому сказала, как есть.
Она приоткрыла прищуренный на солнце глаз и глянула на меня.
- Каури, сплетница, и откуда ей знать о моих мыслях?! Я же никому о них не говорю!
- Ну…- протянула я, - она хороший психолог.
- Психолог?
-Да, от греческого «психос» - душа, «логос» - знание. То есть знаток душ. У нас их так называют.
- Даа, я смотрю ты в своем мире времени даром не теряла. И что, нельзя не дать этим логосам копаться у тебя в душе?
- Можно, - пожала плечами я, - монсеньор пытался меня научить, но мне пока не удается.
Услышав про господина, Даф снова помрачнела. Но и тут мне нашлось, что сказать, ведь причину ее переживаний я знала.
- Наринэ нужна была магистру для… - я осеклась, подумав что слово «опыты » она не поймет так, как нужно, - для колдовских ритуалов. Для этого он вызывал ее к себе.
-Ты тоже что ли психолог ? – фыркнула она – на мои мысли отвечаешь.
-Типа того.
- А чем для ритуалов не подошла я? – обиженно вскочила с камня, привыкшая во всем быть круче всех, Дафна.
- Тем, что у тебя из вен нельзя набрать вампирью кровь, - я решила раскрыть часть карт, так как эта ситуация грозила из обид перейти в глобальные бабские склоки.
- Только это? – по-кошачьи сощурилась она, глядя прямо мне в глаза.
-Да, - не дрогнув под ее напором ответила я.
- А зачем тебе мне все это объяснять?
Я хотела было ответить про дружеские чувства, но решила, что такие понятия тут не в цене.
-Ты крутой профессионал, и я не хочу чтобы из- за недоразумений ты оказалась моим недоброжелателем. Монсеньор очень ценит тебя и поэтому мы не могли такого допустить, - отчеканила я, но потом все-таки решила привнести каплю душевности, - кроме того ты мне нравишься!
Даф закатила глаза и фыркнула, но теперь уже весело.
- Теперь я вижу, что ты совсем не изменилась. Ты мне тоже нравишься. Только никому не говори!
Возвращаться со мной ведьма отказалась, так что назад мне пришлось лететь одной. Мне очень хотелось тоже еще полетать, таким упоительным было это занятие, но я и так не пришла к своим первые четыре часа пребывания в этом мире. Сдается мне, что и без дополнительных полетов Котик меня за это покусает.
Возвращение к своим было бурным. Вот кто действительно был мне рад. Хотя они-то не так долго ждали, как я.
Войдя в бывшую некогда моей комнату, я сначала вообще ничего не увидела – настолько плотной там была темнота. А потом с потолка на меня кинулось нечто мохнатое и зубастое. Мдаааа… я уже успела позабыть прелести этого мира. Заорав, я упала на пол, и успев уже понять КТО это был расхохоталась. Котик.
- Ну, привет, братва!
- Госпожа?! – раздался нежный, но хрипловатый голос из темноты.
- О! Нора, и ты тут! – ответила я наугад, так как все еще ничего не видела, было настолько темно, что глаза не привыкали.
Эти двое, прекрасно ориентируясь в темноте, обступили меня , наперебой рассказывая, как они мне рады. Я недовольно завозилась. Ну неуютно мне во тьме, и говорить не видя тоже неудобно.
- Эээээ… товарищи, я если че, вас не вижу, а вдруг это не вы?
Хлопанье крыльев, звук когтей по чему-то деревянному. Зажегся свет. Обычный зеленоватый факел, которыми освещают стены замка. А я-то думала, что к моему приезду сюда проведут электричество, и воду…. Размечталась. Хотя комната и вправду изменилась. Окна теперь были заделаны на совесть – их закрыли тяжелыми ставнями, чтобы ни один лучик дневного света не проникал. Почти всю комнату занимала огромная кровать – мечта моя. Она была красивая, резная, с роскошным красно-черным атласным балдахином. Оставшееся место занимал стол с навешенными над ним книжными полками, и только дверь, ведущая на крышу, осталась неизменной.