В общежитие наш герой вернулся около полуночи. Он так устал, что мгновенно завалился спать, в то время как его соседи ещё очень долго продолжали бодрствовать и вести какие-то бессмысленные беседы.
А рано утром Богдан проснулся от того, что кто-то старательно расталкивал его. Нашему герою совсем не хотелось просыпаться, но толчки в бок продолжались, и волей-неволей Богдану пришлось открыть глаза. Перед ним стоял Семён, и выражение его лица было чересчур серьёзным, что напугало нашего героя.
– Что случилось? – произнёс он.
– Собирайся! – повелительным тоном проговорил Семён. – Айзек ждёт.
– А в чём, собственно, дело? – поинтересовался Богдан, всё ещё надеясь провести ближайшие пару часов в постели.
– Узнаешь! Айзек не стал бы просто так среди ночи звонить, – хмуро произнёс Семён, выходя из комнаты. – Мне долго тебя ждать? – нетерпеливо добавил он, заметив, что Богдан не спешит к нему присоединиться.
И поняв, что дело серьёзное, Сушкин поднялся с кровати, зевнул и начал одеваться и обуваться.
Натянув на голову шапку, без которой он уже второй день не выходил на люди, Богдан приготовился следовать за Семёном.
На небе уже забрезжил рассвет, но город ещё по-прежнему спал, и лишь два взволнованных путника угрюмо шли вперёд, чтобы узнать, что означал столь ранний звонок подпольного хирурга Айзека, потому что сказать что-либо по телефону он отказался.
И вот молодые люди снова зашли в тот дом, в котором пару дней назад Богдану была так удачно проведена операция по извлечению непонятного имплантата. Затем поднялись на пятый этаж и позвонили в дверь.
Долго стоять на пороге им не пришлось. Айзек, казалось, ждал их прихода, потому что моментально открыл дверь и предложил войти.
– Вы должны это увидеть! – восхищённо произнёс он, пропуская своих гостей в комнату.
Богдан по привычке начал разуваться, а Семён сразу же пошёл в комнату.
– Клянусь мамой, я впервые сталкиваюсь с подобной технологией! – оживлённо продолжал рассказывать Айзек, и от этих слов сердце у Богдана сжалось.
И когда все подошли к шкафу, в котором хирург хранил свои инструменты и медикаменты, Айзек торжественно взял с верхней полки металлический ящик небольшого размера и приподнял его над головой.
– В этот свинцовый контейнер я поместил капсулу, извлечённую мной из головы этого юноши не далее, как тридцать семь часов назад. Я собирался отнести этот контейнер одному своему приятелю, чтобы тот в лабораторных условиях смог изучить содержимое капсулы, подтвердив или опровергнув теорию о её безопасности для человеческого организма. Мы должны были встретиться сегодня днём, но этой ночью произошло нечто удивительное. Возможно, если бы в это время я спал, как и все остальные люди, то ничего бы не заметил, но я проводил кое-какие исследования в медицинских целях.
После этих слов Айзек внимательно посмотрел на Семёна, словно пытался телепатически передать ему какую-то мысль. И лишь после того, как тот с понимающим видом кивнул, эскулап продолжил.
– И ровно в три часа шестнадцать минут я услышал небольшой хлопок, словно где-то вдалеке лопнул воздушный шарик, и поспешил отыскать источник звука. Но это оказалось не так-то просто, как можно подумать. Я перебрал все свои склянки и готов был уже признаться в том, что звук мне послышался, либо его источник располагался вне стен этой комнаты. Но потом я решил проверить этот контейнер, так как ничто другое не могло стать причиной услышанного мной звука. И я уже собрался приоткрыть крышку, чтобы удовлетворить своё любопытство, но в последнюю секунду остановился, решив провести кое-какие измерения.
Айзек намеренно рассказывал ребятам все эти подробности, чтобы финалом своей речи поразить собеседников, и парни знали это и потому терпеливо ждали, пока эскулап выговорится и подойдёт к сути дела.
– Тут следует отметить, что получив в своё безраздельное пользование извлечённый имплантат, я провёл его измерения, записав в блокнот его характеристики. А когда разместил его в контейнере, то взвесил и контейнер. И прежде чем открыть, я решил снова его взвесить. И что же вы думаете? – торжествующим голосом произнёс Айзек.
Но Семён с Богданом молчали, так как просто не знали что сказать, поэтому Айзек не стал дожидаться их предположений, а громким голосом сказал: