«Соблюдает конспирацию», – подумал про себя Богдан, следуя за своим провожатым.
Через некоторое время ребята подошли к промышленному зданию, окружённому деревянным забором. Но Семён не стал обходить забор или искать калитку. Он подвёл Богдана к месту, где одна из досок отходила от забора, отодвинул её и пролез в дыру. Наш герой последовал за ним.
Богдан подумал, что Семён по привычке сокращает маршрут или же путает следы, опасаясь преследователей, но тот уверенным шагом направился к двери служебного входа, набрал на дверной панели нужные цифры и зашёл внутрь.
Не задавая никаких вопросов, Богдан пошёл за ним.
Ребята поднялись по лестнице чёрного хода на третий этаж, подошли к ближайшей двери, где остановились. Семён вежливо постучал в дверь. Ему открыл молодой человек в светло-сером служебном халате.
– Мы от Айзека, – вместо приветствия сообщил Семён.
– Проходите, – милостиво ответил молодой человек, пропуская ребят в свой кабинет, который оказался химической лабораторией.
– Вы по поводу капсулы, которую я получил от Айзека? – тут же уточнил лаборант, чтобы избежать возможных недоразумений.
– Именно, – кивнул в ответ Семён.
– Очень занимательная вещица! – восхищённо произнёс лаборант, и выражение его лица тотчас приняло мечтательное выражение. – А позвольте полюбопытствовать, где вам посчастливилось заполучить это устройство?
– Контрабандным путём, – невозмутимо ответил Семён.
– Понятное дело, что не в универмаге, – сказал лаборант. – Но хотя бы приблизительное направление сообщить вы мне можете?
– Меньше знаешь – дольше живёшь, – без тени каких либо эмоций ответил Семён.
– Да-да, конечно, – закивал головой лаборант. – Просто мне в руки в первый раз попало нечто подобное, и моё любопытство, которое носит чисто научный характер, в этом деле вполне объяснимо.
Тут он посмотрел на ребят, надеясь увидеть на их лицах хоть малейший проблеск одобрения, но не увидел. Поэтому продолжил.
– В общем, смею вас уверить, что вам просто посчастливилось заполучить такой прекрасный образец химического соединения, свойства которого обладают удивительной особенностью и уникальностью.
– И в чём же проявляется эта особенность? – подал голос Семён, чтобы направить словоохотливость лаборанта в нужное русло.
– А особенность эта, к вашему сведению, проявляется в способности добавлять объекту взаимодействия новые характеристики, изменяя его до неузнаваемости.
Но и на это сенсационное заявление Семён с Богданом никак не отреагировали.
– Вероятно, тот факт, что мы сейчас разговариваем в этой лаборатории, позволил Вам считать, что все, кто приходит сюда, умеют учёную степень по химии, – терпеливо начал говорить Семён. – Но я Вас разочарую. У нас с другом нет подобных познаний, именно поэтому мы и обратились к Вам за помощью и соответствующими разъяснениями, которые были бы понятны любому человеку, имеющему средний уровень интеллекта, но не имеющему диплома по молекулярной химии.
И хотя Семён говорил тихим голосом, и выражение его лица оставалось невозмутимым, произнесённые им слова задели лаборанта.
– У меня и в мыслях не было обидеть кого-то из вас, – насупившись, проговорил он. – Просто обычно мне приходится общаться лишь с теми, кто долгие годы занимается практической химией и, соответственно, понимает меня с полуслова.
– Рад за ваш дружный клуб, в котором царит полное взаимопонимание, – беспристрастно сказал Семён. – Но объясните нам русским языком, что из себя представляет содержимое данной Вам на исследование капсулы и каково её воздействие на головной мозг человека.
– О, это очень просто! – снова воодушевившись, заговорил лаборант. – Перед нами самый настоящий нейротоксин, воздействующий на нервные клетки человеческого мозга.
– То есть? – уточнил Семён.
– То есть при воздействии на человеческий мозг токсин блокирует ряд его функций, что может привести к самым печальным последствиям.
– К каким последствиям? – боясь поверить услышанному, проговорил Богдан.
– К задержке развития, слабоумию и параличу.
– Какой кошмар! – воскликнул Богдан.
– Всё не так плохо, уверяю Вас! – тут же начал переубеждать его лаборант.
– Что же может быть хуже слабоумия и паралича? Смерть? Вряд ли.
– Нет-нет! Всё не так страшно, как Вы могли подумать, – продолжил свою мысль лаборант. – Я ведь уже упоминал о том, что представленное соединение имеет уникальные свойства. И эта уникальность заключается в том, что действие нейротоксина не имеет долговременного эффекта. За время моих наблюдений я заметил, что ряд молекул нейротоксина сами собой начали разлагаться. То есть имеются все основания полагать, что со временем весь его объём самоликвидируется, перестав воздействовать на ткани головного мозга, вернув его в первоначальное состояние.