Романов выглянул из кухни.
– Сергеич! У нас подозреваемый. Отправляйте наряд и в отделение его, адрес есть.
Мои глаза округлились.
- Подозреваемый? Нет. Это не он. Он не мог, вы что?
- Виктория Степановна, отработать нужно все варианты. Есть шанс взять по горячим следам. А раз вы говорите, что кроме денег и золотого кулона ничего не пропало, то это явно дело рук кого-то из «своих». Как бы вам не было больно это слышать.
В кухню зашел мужчина лет сорока и, снимая перчатки, обратился к Романову:
- Следов взлома нет, открывали ключом. Погром не более чем бутафория с целью создать видимость того, что в квартире что-то искали. Преступник точно знал, что ищет и где это лежит.
- Хорошо, Петр Иванович. Завтра к девяти жду заключение по экспертизе.
Криминалист кивнул и, закрыв саквояж, покинул квартиру.
- А вас, Виктория Степановна и Никита Андреевич, жду завтра в десять утра в отделении. – лейтенант пожал руку Никите и, кивнув мне, проследовал путем криминалиста.
После того как вся оперативная группа покинула мою квартиру, мы с Никитой остались вдвоем. На часах было начало первого ночи. Я огляделась вокруг и мне стало зябко. Никак не могла представить, что останусь здесь ночевать.
- Виктория, я думаю, тебе лучше переночевать где-нибудь в другом месте. – Никита как будто прочитал мои мысли.
- Я тоже подумала об этом. К папе сегодня ехать уже поздно. Не хочу его беспокоить. - Я достала из шкафа большой чемодан на колесиках. – Соберу вещи сразу для командировки. Сегодня поеду в гостиницу, а завтра после работы поеду к отцу и на все выходные. В воскресенье в аэропорт приеду сразу от папы.
- Зачем в гостиницу? У меня… Кхм… есть квартира на севере города. До работы наверняка ближе, чем от твоего отца, который живет у черта на куличках. - Никита присел на подлокотник дивана и наблюдал, как я собираю вещи.
Я оторвалась от сбора вещей и посмотрела на Никиту.
- Квартира?
- Ну да, я купил ее не так давно. Пока пустует. Можешь пожить там столько, сколько тебе нужно. – пожал плечами Никита.
- Это наверно неудобно. Что Инга скажет, если узнает, что в твоей квартире живет чужая женщина?
- Инга не знает об этой квартире. – Никита встал с дивана и подошел к окну.
Слова Никиты меня озадачили. Покупка квартиры — это серьезное вложение средств. Разве можно такое утаивать от супруги? Но деваться мне было некуда. Ведь на гостиницу у меня просто нет денег. Все мои средства были в конверте, который бесследно пропал.
- Я согласна. Спасибо тебе Никита. – я принялась одевать верхнюю одежду.
- Пустяки. - Морозов подошел ко мне и, взяв чемодан, направился к выходу.
Мы сели в машину, и Никита повез меня на север города. Я смотрела в окно на мелькающие огни города и размышляла о случившемся. Неужели это мог сделать Дима? Я не могу в это поверить. Но слова следователя о том, что деньги и мамин кулон забрал кто-то из «своих», кто знал о том, что в квартире есть деньги и где они лежат, заставил меня задуматься. Ведь кроме меня и Димы о том, что деньги мы храним дома, никто не знал.
Легкий джаз, который играл фоном по радио в авто, и выпитая валерьянка меня убаюкали. Я заснула. Не знаю, сколько я проспала, когда меня разбудил морозной воздух, ворвавшийся в салон машины и легкое прикосновение к щеке рукой.
- Вик, просыпайся. Приехали.
Еле разлепила глаза и увидела, что со стороны пассажирского сиденья возле открытой двери стоял Никита и шептал мне какие-то слова, чтобы меня разбудить:
– Эй, соня? Давай. Давай. Или прикажешь нести тебя на руках?
Резко встала в кресле.
- Не надо на руках. Я сама.
Вышла из машины. И огляделась. Автомобиль Никиты был припаркован на открытой стоянке возле элитной новостройки. Дом был выполнен в нью-йоркском стиле. Фасад украшали панорамные окна, французские балконы и керамический кирпич в контрастных темно-светлых цветах. Морозов достал из багажника мой чемодан и два пластиковых пакета, на сколько я увидела, с продуктами.