– А по поводу изменения отбора – интересная мысль. Я переговорю с твоими советниками и с Федерацией. Возможно, стоит будущим претендентам вообще не знать королеву в лицо хотя бы пару дней. Присмотришься, как кто себя ведет, и отсеешь половину. Правда, с ахернарцами задачка та ещё, они ведь тебя уже знают.
– Мы можем замаскировать меня! Волосы покрасить, бородавку на нос прицепить, – опять вскакиваю, и папа громко смеётся надо мной. Тоже хихикаю. И меня отпускает.
Папа Стей берёт свой коммуникатор и, набрав папу Даниэля, спрашивает о некоем проекте «Энигма». Через пару минут к нам заходит второй родственник. Поджимаю губы и отворачиваюсь к первому.
– Зачем вам маскирующий модуль? – хмуро шипит папа Дани. – Это разработка рурков и на ахернарцев из-за разности геномов не сработает.
– А нам он как раз нужен для одного предприимчивого рурка, – хмыкает папа Стей. – Так у тебя есть прототип?
Мой змеиный папа очень долго и пристально осматривает нас. Решает, похоже, уравнение: какому рурку князь-кесарь собрался показать столь засекреченную разработку? Но всё-таки через пару минут выуживает из внутреннего кармана пиджака обычную армиллу.
– Ну-ка, примерь, – просит папа, а второй родитель падает в кресло, с интересом разглядывая собственные наработки в действии.
Надеваю почти прозрачный браслет. Слегка мигнув, он сливается с кожей и ничего не происходит.
– Не работает? – поднимаю голову и замолкаю.
Родители очень удивлены, разглядывают меня внимательно. Папа Стей даже волосы трогает и за щёку тянет. Отбив конечность, бегу к зеркальной дверце шкафа и замираю. Вот это я понимаю – высокие технологии.
Дверь в кабинет распахивается и на пороге появляется моя мама. Обводит убийственным взглядом все присутствующих и замечает меня.
– Софи! Как ты тут оказалась?! – женщина, изумлённо охнув, подходит ближе и заглядывает в глаза.
Да, каким-то чудом этот модуль решил даровать мне внешность сестры-двойняшки. Волосы, фигура и одежда, конечно, не изменились. Но вот на внешность я вылитая Софи. Вместо серых глаз – ярко-зелёные глаза папы Стейбека. Губы пухлые, нос курносый и очаровательные щёки.
– Софи здесь нет, – вздыхаю, немного погрустнев. Очень хочу увидеть сестру.
Снимаю браслет, мама в изумлении переводит взгляд на отцов. Вспоминает, что игнорирует их, снова поворачивается ко мне и обнимает крепко.
– Мы тебя очень любим, Веда.
– Я уже не злюсь на вас, мам. Ты правильно сказала вчера: если бы любил, остался бы. Так что всё нормально. Мы там на прогулку не опаздываем?
– Подожди с прогулкой. Дани, займись советниками. Я переговорю с федерацией и Сараби. Мы попробуем убедить всех заинтересованных, что в конспирации есть необходимость, – разводит бурную деятельность папа Стей, и мужчины выходят.
Мы с мамой занимаем диван. Родительница пытается выяснить, как я, пытается разговорить. Чтобы я поплакала на её груди и выплеснула свою боль. Но сухо отвечаю, что всё хорошо и раздражённо отмахиваюсь. Достали! Всё кончено. Он ушёл и забыт! Вру сама себе, но так легче.
Через несколько долгих тягостных минут в кабинет заходят все действующие лица. Мои советники, Коланца, Поллукс, бабушка Сараби и папины коллеги по Федерации. Наши переговоры затягиваются на целый час. Но в итоге мы приходим к соглашению, что весь этот маскарад продлится всего лишь неделю. К концу недели я обязана буду раскрыться, потому что следующий этап непосредственно связан со мной. Клятвенно заверяю присутствующих, что больше не буду эпатировать публику. И на этой ноте расходимся. Точнее расходятся лишние уши, а меня опять обнимают. На этот раз бабушка Сара.
– Ба-аа-а, – тяну, задохнувшись от силы объятий, – задушишь меня!
– Терпи, любовь всегда причиняет боль, – фыркает бабушка Сараби, продолжая прижимать к себе.
– Кстати, ты можешь отключить эту функцию моего мозга? – хихикаю я, отлипнув наконец.
– Нет! Никаких отключений! – рыкает мама.
– Спокойно, Геля. Такой возможности у меня нет, – усмехается императрица.
Нас отвлекают папы. Пора на прогулку, гости ждут. Большинство претендентов уже прибыли. Отправив родственников, вынимаю браслет. Кручу в руках, раздумывая минутку, и, надев маскирующий модуль, подхожу к зеркалу.
– Привет, я Софи, – кривляясь, меняю голос. Получается убого, у сестрёнки звонкий и мелодичный голос. И она так не кривляется, как-то у неё естественно получаются все эти ужимки, хлопанье пушистых ресниц, взгляд с поволокой. И щёки краснеют очень мило. Я вот ни разу не смущалась. И не стыдилась. Каково это – смущаться? Наверное, мне это никогда не понять.