— Он задавал вам каверзные вопросы? Обижал вас? Почему решились на такой шаг?
— Он очень злил меня. Хотел, чтобы я ему рассказала о сестре, о Глебе, о своих неприятных чувствах. Я решила посмотреть на его чувства.
— Мне кажется, это было жестоко.
— По отношению ко мне или к доктору?
— Хороший вопрос, Александра. Но разве высыпать горшок с цветком на голову профессору Мироузу — тоже было желанием посмотреть на чувства?
— Нет, он больше цеплялся к ощущениям, вот и продемонстрировала.
— Итак, делаю выводы, что вы не хотите говорить о чувствах и ощущениях, а что произошло с доктором Маори?
— Ничего.
— Ничего? В отчете написано, что после того, как вы пришли в кабинет, он выбежал оттуда через пять минут и отказался с вами работать.
— Я просто внимательно на него смотрела, что он там себе напридумывал, мне не ведомо.
— Значит, вы не причем?
— Абсолютно.
— А ваше желание выпрыгнуть из окна? Прошло?
— Кабинет находился на первом этаже, желание выпрыгнуть было продиктовано хорошей погодой и непреодолимой тягой сменить собеседника.
— А я, как собеседник, подхожу? Предупреждаю сразу, мы на седьмом этаже, если что падать будет больно.
— Двадцать минут.
— Что?
— Вы сказали наше общение продлится двадцать минут, я в состоянии выдержать такое время и выйти через дверь. Тем более осталось уже значительно меньше.
— Вы очень серьезная, Александра. Вы когда-нибудь улыбаетесь?
— Да.
— Когда улыбались последний раз?
— Десять минут назад, когда разговаривала с доктором Куродавой. Зачем все эти вопросы?
— О-о, Звездные отчасти психологи. Чтобы понять пациента и помочь, стараются больше узнать, что он за человек.
— Разве я ваш пациент?
— Отчасти, мне дали задание изучить вас и сделать выводы.
— И что за выводы вы сделаете?
— А какие вы хотите, чтобы я сделал?
— Вам виднее, вы же доктор.
— Нет, я не доктор, — Ричард улыбнулся. — Целитель, Звездный — да. Врач и доктор тут скорей не про меня.
— Звучит очень сказочно, — не удержалась Саша.
— Да, я слышал от Белоснежек, что похож на волшебника.
— Поэтому носите такую одежду?
— Не совсем, она удобная… — Саша нахмурилась и отвернулась. — Я вас задел своим ответом? Но она, и правда, удобная.
— Ваша вышивка, блески, бисер. Это ведь кристаллотник.
— Да, вы очень наблюдательны. Это действительно кристаллотник. С ним намного проще работать с энергиями, как принимая ее, так и отдавая. Вы единственная, кто догадался. Вы что-то почувствовали?
— Это не важно.
— Вообще-то важно. Вас выпили, опустошили настолько, что вы умирали. Вас отключили от мед. кресла и готовили к усыплению. Вы, по показаниям белых стражей, были скорей мертвы, чем живы.
— Как и другие Белоснежки, что оказались там.
— Вы ненавидите белых стражей?
— Да!
— Вы ненавидите черных стражей?
— Да!
— Я являюсь черным стражем.
В кабинете наступила тишина.
— И что? Никаких эмоций? Страхов? Паники?
— А должны быть? — Саша сцепила руки, пытаясь понять, что делать и как вести себя дальше с этим человеком. О том, что она встретится наедине с черным стражем, для нее оказалось большой неожиданностью.
— Когда я упомянул белых стражей, ваша энергия полыхнула алым, — Ричард внимательно следил за девушкой. — Ваши чувства к ним осознаны. Когда я упомянул черных, было раздражение, но не злость и ненависть. А вот, когда обозначил себя, вы растерялись.
— И что? — дернула плечами девушка.
— Это дает мне надежду, что ваши заявления о ненависти ко всем стражам, могут быть пересмотрены. Среди стражей, как белых, так и черных есть плохие и хорошие люди… Приравнивать их всех к плохим — ошибочно.
— Моя сестра и ее жених погибли по вине белых. Они чуть не убили меня, когда я очнулась. Белые старались повлиять на меня через врачей и психологов, каждый из них пытался донести до меня мысль, что это была ошибка. Но это не была ошибка! Белые точно знали, что мы не спим. Знали, что в некоторых из нас есть разум, но никто нам не помог! Никто не пришел на помощь моей сестре! Ее расчленили на куски «мясники», не оставили даже кусочка ее тела, чтобы я могла её оплакать!
— Мне жаль…
Саша замолчала, по щекам струились слезы, и она стала судорожно их стирать… Уже давно она не плакала, очень давно.
— Простите меня за этот эмоциональный всплеск, — наконец заговорил Ричард, протягивая платок. — Новый мир не так прост, как кажется, и порой то, что мы видим белым и красивым оказывается не таким уж и хорошим. И, наоборот, черное готово многим пожертвовать, чтобы вы вновь улыбались.