— Присядь здесь, — показала служанка на низкую скамеечку возле очага. — Господин пришлет за тобой, когда придет пора ехать. Не бойся, это не саркельский рынок, где девушек часто покупают восточные воины. Среди них встречаются жестокие хозяева. Здесь обычно бывают господа из Ар Каима или Мориона — а они добрые.
Илика благодарно улыбнулась немудреному утешению. Откуда этой крошке знать, что она сроду не знала рабской доли, даже в плену оставшись свободной благодаря целительскому мастерству и любви Вадима? Будущая рабыня старалась ни о чем не думать, боясь разреветься на потеху жестокому лорду Драгомиру.
Биржа Лютеции, как обычно, кипела и бурлила. Тут и там раздавались крики торговцев, звонко рекламирующих свой товар. Где-то позади прилавков ржали кони, рядом пахло дымом и горячим металлом — тут же купленного жеребца или кобылу можно было подковать и обзавестись упряжью для него. Торговцы рунами облюбовали участок возле фонтана, разложив на столах коробочки с разными пластинками. Возле них то и дело сновали лекари и наемники, запасаясь необходимым, а чуть поодаль воины задумчиво перебирали клинки и дубины, присматривали кольчуги и щиты, наручи и пояса.
На окраине Биржи вольготно раскинулся золотистый шатер, возле которого гурьбой сидели и стояли рабы, прикованные тонкими стальными цепочками к вбитым в землю кольцам. Таков был порядок, приведя рабов, хозяева могли спокойно отлучиться по своим делам. Аукционы шли один за другим. Если товар был не очень ценным, то сбывал его помощник, а особо стоящих невольников продавал сам хозяин. Кого тут только не было: красивые девушки разных народностей, одни наряжены были в простые платья, другие — в полупрозрачные шаровары и кофточки, не скрывающие очертаний юных тел. Стояли тут сильные парни, одетые в кожаные безрукавки и полотняные штаны, бывшие воины, захваченные в сражениях или выросшие в крепостных деревнях. Даже несколько детей сидели, ожидая своей очереди на продажу.
Драгомир молча подошел к распорядителю торгов и купил у него жетон на ближайший аукцион. Надев на руку Илики кожаную повязку с таким же жетоном, он отошел к прилавку с ножами, чтобы выбрать себе новый поясной кинжал. Илика прижалась к стене, стараясь слиться с ней. Ей было очень страшно при мысли о том, что вот-вот придется войти в шатер и встать на помост. Повернувшись, она посмотрела на отца своего любимого: высокий, крепко сбитый мужчина с короткими темными волосами. Лорд несомненно был красив, в его крови чувствовалось причудливое смешение аркаимских песков и саркельских степей — разрез глаз Драгомира напоминал о том, что какую-нибудь его бабку наверняка повел к алтарю восточный воин. Вадим был очень похож на отца, только тоньше, изящнее фигурой и не столь ярко выраженным восточным разрезом глаз. Видимо, кровь Лады разбавила жгучую смесь мужа и сгладила черты лица старшего сына. Младший и вовсе пошел в мать цветом волос и голубыми глазами, начинавшими отливать сталью, когда он что-то задумал.
— Салют, лорд Драгомир! — насмешливо окликнули главу Фантомов сзади. Неторопливо обернувшись, лорд усмехнулся: ну конечно, кто еще мог с такой интонацией обращаться к могущественному воину. Нахальный Сокол Грант находил особое удовольствие в том, чтобы подразнить щепетильных и строго придерживающихся этикета лютецианских и аркаимских аристократов. Выросший в вольготном Китеже, он, конечно же, свято чтил воинскую дисциплину и устав, но над древними традициями знати откровенно посмеивался, несмотря на то, что и сам был не из простолюдинов. Торстейн, глава его клана, сквозь пальцы смотрел на манеры своей правой руки, ценя в Гранте его преданность, порядочность и отличные воинские качества.
— И тебя приветствую, зловещий виконт Грант, — слегка поклонился Драгомир, как того требовал обычай. — Что привело тебя в Лютецию на сей раз? В Китеже перевелись торговцы?
— Нет, — широко ухмыльнулся Сокол, поправляя серебряную фибулу на дорогой льняной рубахе цвета утренней зари. — Приехали мир подписывать. Мы тут одному вашему клану изрядно пощипали перышки, так они запросили пощады. А мы что, мы добрые, мирные, белые и пушистые птички, — блеснул он зубами, — нам не жалко. Тем более что эти горе-вояки намерены просить у нас защиты. В Люте сейчас так неспокойно… — сокрушенно покачал он головой, с удовольствием отметив набежавшую на лицо Драгомира легкую тучку. — А ты, я слышал, старшего сына женишь. Привет Вадиму, давно его не видел. Глупая война у него получилась. И кто его только так учил подбирать людей. Неужели сразу не понял, что человек затаил злобу… — нарочито скорбел Грант, пряча усмешку, которая тем не менее нахально искрилась в его синих глазах. Черные волосы перехвачены были кожаным шнурком, чтобы не лезли в глаза. — Приехал подарок выбирать на свадьбу или оружия прикупить?
— Нет, — холодно ответил Драгомир. — Девчонку продаю. Моему Вадиму бы Соколом родиться, перепутал он при рождении семьи. У вас там все такие раздолбаи, не ценят ни происхождения, ни рода. Вот и мой связался с безродной тварью неизвестного происхождения, простолюдинкой. А у него невеста в Ар Каиме, дочь виконта ВадШа. Вот от искушения подальше и увез паршивку. Не хватало еще, чтоб она после свадьбы оставалась в замке и мозолила глаза моей невестке.
— Покажи девочку, — вдруг попросил Грант, обернувшись на притихшую толпу невольников. Из шатра только что вышел светловолосый воин в доспехах мечника, ведя за руку рыженькую девчушку лет 14-ти. Драгомир пожал плечами и подошел к Илике, безучастно сидевшей на низкой скамеечке. Она даже не подняла голову, перебирая в руках цепочку, которой была прикована к кольцу.
— Встань, — ледяным тоном приказал Драгомир. Илика послушно поднялась, не глядя на хозяина. Грант хитро прищурился, сообразив, что здесь не простая интрижка Вадима, а что-то большее, иначе его отец не был бы в таком бешенстве. А то, что лорд Драгомир вне себя, Грант видел так же ясно, как собственный кинжал на поясе. Тут что-то нечисто, продажа похожа скорее на месть, чем на избавление от ненужного человека в доме.
— Почем продаешь? — невозмутимо поинтересовался он. — Красивая. Я бы взял.
— Ну так бери, — брезгливо поморщился глава Фантомов. — В Китеж мой сын точно не ездит, так что это будет идеальным вариантом. Девчонка к тому же целительница, клану полезно будет иметь собственную лекарку. С тебя сто сестерциев, и она твоя.
— Да не вопрос, — легко согласился Грант. — Только у меня при себе всего пятьдесят, я за новым топором пришел. Расписку дать или так поверишь? Я прямо сейчас в банк и пришлю тебе оставшуюся сумму.
— Поверю, — надменно кивнул лорд, вынимая из кармана жетон и возвращая его торговцу вместе с биркой, снятой с руки девушки. Получив назад уплаченную за участие в аукционе сумму, он подтолкнул рабыню к ее новому хозяину, небрежно положив в карман мешочек с половиной платы. — Удачного владения! Надеюсь, что я ее больше никогда не увижу. Приезжай на свадьбу, через месяц в Лютеции торжества. Церемония, правда, состоится в Ар Каиме, такова воля виконта. Всего доброго, Грант. Надеюсь не скоро увидеть тебя в списке своих врагов.
— Ну что ты, Драгомир, — расхохотался Сокол. — Как я могу томить тебя бездельем! Вот погоди, так и быть, дождусь свадьбы Вадима и непременно попрошу Торстейна объявить вам войну. Так что готовьтесь! Пойдем, малышка, — он взял за руку купленную девушку и обернулся к лорду. — В течение часа тебе доставят остаток платы. Ты меня знаешь, я не обману. Спасибо за сделку! — подмигнул он, с удовольствием глядя на перекосившееся от злости лицо давнего врага.
Неторопливо выйдя с невольничьего сектора, Сокол остановил ближайшую карету и попросил отвезти в таверну, где остановился. Подсадив Илику, легко вскочил в экипаж сам и прикрыл дверку. В открытое окно вдруг потянуло запахом свежеиспеченных сладких булочек, и девушка невольно сглотнула. Озаботившись ее внешним видом, Драгомир даже и не подумал покормить пленницу. Грант, сообразивший, что девочка голодна, но стесняется об этом сказать, окликнул торговца и купил у него несколько булочек и кувшин с березовым соком.