Фар шестым чувством понял, что в жизни гостеприимной хозяйки совсем недавно произошла беда. Причем серьезная. В лазурных глазах с изумрудными искрами застыла боль, заглушающая природную жизнерадостность и доверчивость. Легкомысленному гулене вдруг захотелось забрать девочку с собой, защитить от грозящих ей опасностей. Фар не узнавал себя — с чего вдруг такие рыцарские порывы — но отказываться от намерения не собирался.
— Поедешь с нами? — неожиданно предложил он. Буши негромко хмыкнули, узнавая привычный тон — правда, на сей раз приправленный каким-то новым оттенком. — Не, ты не думай ничего плохого. Наш клан живет в Анкоре, сейчас мы возвращаемся домой после боевой операции. Война у нас. Если хочешь, до осени погостишь, а там не понравится — привезем сюда же, у нас в августе тоже война.
Неожиданно Илика ощутила еле заметный укол в душе. Странное приглашение незнакомого парня внезапно нашло в ее сердце горячий отклик. Нестерпимо захотелось поехать в загадочный Анкор, от названия которого веяло пряностями и медным звоном. Удивляясь про себя внезапному решению, она кивнула.
— Ну и отлично, — повеселел Фар. — Утром выезжаем. Ты на море хоть раз была? Нет? Ну я так и думал. В Анкор через залив плыть, увидишь море.
Едва рассвет позолотил верхушки деревьев, как бушидо собрались в путь. Вспомнив обещание, данное Гранту, Илика написала короткое письмо про свой внезапный отъезд в Анкор, и отправила в полет изумительного белоснежного голубя с темным пятнышком на лбу. Умная птица спокойно дождалась, пока к ее лапке привяжут трубочку бересты, и не торопясь взлетела. А Илика в последний — это она отчетливо понимала — раз взглянула на дом, чувствуя, что больше не увидит его, и с помощью Джима забралась на гнедую. Лес прощально вздохнул, волной прошумев пожелание счастливого пути. Юная путешественница, еще вчера никуда не собиравшаяся и желающая одиночества и покоя, торопилась поскорее покинуть ставшие вдруг неуютными места. Все. Эта страница жизни перевернута. Что дальше?
Илика огляделась вокруг, осваиваясь в незнакомой обстановке. Лютецианское кладбище всегда ее развлекало — надо ж было построить его у самого Телепорта, через который в город попадали путешественники и жители. Зато тут было спокойно — мало кто отваживался прийти в мрачную обитель смерти просто так. А похороны обычно предупреждали о своем появлении — звуки молитв и музыки за версту были слышны.
Сегодня важный день. После длительных тренировок и обучения — самостоятельное задание. Ей впервые доверили очень серьезное дело, на которое обычно посылали или самых опытных, или самых доверенных. Через несколько часов начнется празднование — один из лучших воинов Лютеции Вершитель душ получает высший уровень воинского мастерства — 12-й. Мастера-реконструкторы только недавно ввели эту ступень, и Вершитель из кожи вон лез, чтобы первым взять заветный уровень. Сама мысль о том, что кто-то будет лучше него, была невыносима для него. К сожалению, ее руководство решило, что такой могущественный недруг им не нужен и его надо устранить. Поправив кинжал у пояса, Илика присела на поваленное дерево и углубилась в воспоминания.
Они приехали в Анкор, и парни сразу отвезли гостью в дом Фара. На днях обещали подумать насчет собственного дома для нее, а пока предложили кров у черноглазого воина. Тот вел себя предупредительно и заботливо, стараясь угадать каждое ее желание. Выделил комнату, повел на городскую Биржу за покупками. Даже купил у аркаимских торговцев детеныша пантеры, боевого пета. Илика назвала питомца Кернером и начала дрессировать. Гас, Тарлан и Джим часто заходили в гости по своим клановым делам, не забывая подарок или лакомство для девушки. Постепенно золотой город стал привычным для уроженки китежских лесов, она почти полюбила его. В большей степени тому способствовало присутствие воинов бушидо — немногословных, невозмутимых, но надежных и заботливых, словно старшие братья.
Правда, в глазах Фара Илика часто читала какое-то иное выражение… Кажется, что-то такое проскальзывало в глазах Вадима когда-то… Она старалась не думать о любимом, потому что каждое воспоминание порождало боль и ночные кошмары. Ей снился потерянный ребенок, печальные глаза Вадима, смешливое лицо Грегора… Когда она впервые проснулась от крика, рядом сидел Фар, держа ее за руку. Услышав ее метания, он, спавший в соседней комнате, пришел и сидел рядом до тех пор, пока девушка не успокоилась и не заснула. С тех пор, если ее будили кошмары, Фар приходил посидеть с ней и подержать за руку. Илика ничего не говорила ему, но парень чувствовал, что ему благодарны за сочувствие и поддержку. Каждый день он приносил ей подарки и вкусности, и если не был занят, водил гулять по Анкору.
Через месяц он пришел домой с букетом цветов. Привычно обнял ее, встретившую у порога. Повел в гостиную и посадил рядом с собой на диван.
— Ты выйдешь за меня замуж? — тихо спросил Фар, протянув букет Илике. Та молча взяла безумно красивые орхидеи и опустила в них лицо. Вопрос воина не стал для нее такой уж неожиданностью — Гасан и Джим давно рассказали о предыдущих женитьбах Фара, да и сам он не делал тайны из своего бурного любвеобильного прошлого. Илика подняла глаза на серьезного, как обычно, парня. Редкая улыбка очень красила его лицо, чуть мягче делая резкие черты и высветляя черные, как ночь, глаза. Фар нравился ей своей серьезностью, надежностью, добротой. Но… этого мало было для того чтобы связать с ним жизнь. К тому же в сердце до сих пор безраздельно царил Вадим. И хотя умная девушка понимала, что вместе им уже не быть, душа тосковала по минутам, проведенным вместе. Илика сразу решила, что не будет искать встречи с любимым, чтобы помочь ему побыстрее ее забыть. Так будет лучше для обоих. Пусть попробует стать счастливым со своей женой. А она… Не пропадет. Просто зачем мучить друг друга нечастыми встречами, тосковать — если вместе все равно не быть? Простолюдинке никогда не стать женой дворянина — да если бы и позволили… Его кольцо уже носит другая. И вряд ли боги дадут ему свободу от нее. А быть второй… Илика вдруг поняла, что не сможет. Не вынесет, что каждый раз он будет выкраивать несколько минут для встречи, а потом торопиться к жене. Лучше уж никак. Вообще никак. Так лучше.
Она смотрела на Фара, пытаясь подобрать слова, которыми откажет ему. Не хотелось обижать его — но и становиться одной из череды жен тоже не было желания.
— Фар, я… начала Илика, взяв его за руку.
— Не надо. Я все понял, — перебил ее парень. Черные глаза словно заворожили, лишив возможности двигаться. Казалось, отведет взгляд — быть беде. — Прости. Я действительно не самый постоянный мужчина. Ну, так получается, — невесело усмехнулся он. — Встречу девушку — пропадаю, кажется — вот оно, что давно искал. Влюбляюсь честно, глубоко, на руках ношу, подарками заваливаю. А потом как хворь — прошла и нету. И смотрю на нее, еще вчера самую любимую — и не понимаю, что мог в ней найти. Прости, родная. Наверное, ты права, не надо нам затевать эти отношения. Лучше сестренкой будешь. Ты солнышко..
Обняв ее, Фар какое-то время баюкал несостоявшуюся невесту. А потом взгляд его остановился на сложенной пеленке, лежавшей в кресле. Резко отстранившись, он схватил ткань и впился глазами в рисунок роскошной золотой короны, вышитый в уголке.
— Что это? Откуда у тебя эта вещь? — держа за плечи девушку, спросил он. — Это же герб клана Кингов. Такие знаки не увидишь на посторонних вещах, к этому относятся очень серьезно. Откуда у тебя это, малыш?
— Пеленка… — еле слышно прошептала Илика, не глядя на него. — Я была завернута в нее, когда меня нашли в лесу. Бабушка ее не выбросила. Вадим не узнал этот герб, хотя символ показался ему знакомым. А что?
— Значит, это ты… — потрясенно прошептал Фар, приходя в себя. Отпустив Илику, он взял в руки пеленку и провел пальцем по линиям рисунка. — В тот год погиб глава клана Кингов Эверг Кесиллтон. Погиб вместе с женой. Их нашли в карете недалеко от Змеиной реки — они ехали в Ар Каим зарегистрировать недавно родившуюся дочку. Карета была разгромлена, словно стадо бешеных слонов потопталось по ней. Жена Эверга Люсинда погибла сразу — стрелой пробило ей горло, она умерла не мучаясь. А сам Эверг еще сражался какое-то время. Никто до сих пор не знает, с кем — то ли стая зверей напала на карету, то ли разбойники. По следам ничего не было понятно. Ребенка так и не нашли. Выходит… Это ты — их дочь? Адрилана Кесиллтон — вот как тебя зовут, малышка. Черт, мы неслучайно поехали в тот день через твой лес. Это судьба.