Малко увидел, что мальчик держал в руках связку листовок и по дороге разбрасывал их как Мальчик-с-пальчик. Одну Малко подобрал. На грубом рисунке был изображен солдат, вонзающий штык в живот беременной женщине. Да, определенно, листовка не была милитаристской... Мальчик скакал впереди, как лама. Они шли теперь по узкой улочке, спускавшейся вниз. На этот раз Малко вошел в квартал торговцев рыбой. Вонь несносная. Они приближались к поляне «Меркато», возле Омедия-сквер.
Дойдя до асфальтированной улицы, мальчик остановился и свистнул сквозь зубы – три очень коротких свистка. Малко обернулся и увидел нищего, комически отдавшего уже, наверное, в пятидесятый раз честь. Возможно, потеряв всякую надежду на новое вознаграждение, он вошел в бистро.
Определенно они кого-то ждали. К ним присоединились еще трое мальчишек, тоже распространявших листовки. Они нервничали, как показалось Малко. Он стоял рядом с продавцом зерна, размышляя над вопросом: кого они ждали. А вокруг «Меркато» жил своей обычной жизнью. Некоторые покупатели с опаской подбирали листовку и быстро-быстро совали в карман, но большинство отворачивались со страхом. Малко ничего особенного не заметил, когда наконец мальчик-проводник потянул его за рукав. Вслед за ребенком Малко вошел в лавку, которую вполне можно было принять за лавку антиквара. Полки были сплошь заставлены иконами, свитками папируса, самыми различными предметами, подлинными или поддельными. В лавке стояла полутьма.
Малко различил силуэт ребенка, шедшего ему навстречу. Он пожал протянутую худенькую руку. Услышав голос, он понял, что ошибся. Это был женский голос, хорошо поставленный, приятный, уверенный.
– Здравствуйте. Я – Сара Массава.
Малко постарался скрыть удивление. Рост Сары Массава не превышал метр пятьдесят. Она не была карлицей, но почти... ниже автомата Калашникова, который держала в левой руке. Несмотря на маленький рост, весь ее облик был далеко не неприятен. Корона из кудрявых волос обрамляла лицо с правильными тонкими чертами, полные губы, глаза немного навыкате, полные жизни.
На ней были черные сапоги, в тон им черные велюровые брюки и зеленоватая куртка с короткими рукавами. Когда она приблизилась к освещенному месту, Малко не мог скрыть свое удивление: на лбу у Сары был вытатуирован большой синий крест; поперечная перекладина имела в каждую сторону не менее трех сантиметров! Видя его изумление, эритрейка улыбнулась:
– Этим я обязана моей матери. Она не хотела, чтобы меня принимали за мусульманку... Так всегда делают. Теперь это навечно.
Действительно, не ошибешься... Трое тоже вооруженных мужчин удалились, оставив Малко наедине с мятежницей. Сара поставила автомат, закурила сигарету, расстегнула рубашку. Толстая хлопчатобумажная ткань не могла скрыть огромные груди, как бы бросающие вызов ее небольшому росту. Когда она повернулась, Малко залюбовался безупречной линией ягодиц, обтянутых черным бархатом. Куропаточка! Она заметила взгляд Малко и довольно сухо спросила:
– Когда у нас будет золото?
Малко не имел намерения хитрить – слишком серьезно обстояли дела, – поэтому признался:
– Я ничего точно не могу сказать. Может быть, никогда.
– Никогда?
Она смотрела на Малко как обиженный ребенок. Если бы не автомат Калашникова, можно было подумать, что это игра. Но оружие заряжено, а на поясе в матерчатом чехле висели еще три обоймы.
– Вы нам соврали! – резко сказала она. – Вы вызвали нас сюда, где на нас охотятся день и ночь бандиты Тачо. Теперь нам надо помочь. Я знаю, что вы приехали сюда специально из-за этого золота. Что происходит?
Малко не успел ответить. Один из партизан Сары, как молния, ворвался в заднее помещение лавочки. В тот же миг на улице раздался выстрел. Только один. Сара Массава бросилась к своему «Калашникову», проверила, заряжен ли он.
– Нас предали! – коротко бросила Сара. – За мной!
Малко повиновался. Впереди шла Сара, потом Малко, за ним партизан. На улице двое других повстанцев, тоже с автоматами, стояли возле лежавшего на земле лицом вниз тела. Малко вздрогнул, узнав нищего в военной форме. Его прикончили выстрелом в голову. На правой руке убитого Малко увидел свои часы, которые стянул у него мальчишка у Тефери!
Инстинктивно он наклонился и снял их с руки нищего. Он не успел подняться, как пулеметная очередь прочесала улицу. А тем временем Сара толкнула его к глиняной стене.
– Нам надо перебежать на ту сторону. Осторожно, не вставайте!
Малко оглядел улочку. Со всех сторон бежали люди. Казалось, одни мальчишки с листовками не поддались панике. Внезапно на всей скорости из-за угла вылетел «лендровер», набитый солдатами в форме хаки. Мальчишки мгновенно бросились врассыпную. Раздалось гулкое «пум-пум-пум», и один из ребятишек превратился в кровавое месиво. Разорванный в клочья огромными пулями калибра 12,7, он упал назад на мешок с крупой, окрасившийся мгновенно в красный цвет.
Длинный ствол тяжелого пулемета последовал за убегающей детворой. «Лендровер» вздрагивал, откатывался назад при каждой очереди. А солдаты беспощадно стреляли, стреляли по убегающим мальчишкам, и огромные снаряды настигали их, не щадя даже распростертые на земле тела. Уже полдюжины тел лежали на земле, а пулемет не смолкал; они стреляли, не целясь, по всему, что двигалось.