Он грозно сдвинул брови.
— Разве я тебя не учил, что в бой нельзя идти на голодный желудок? — Он указал на столик около кресла: свежий хлеб, нарезанное холодное мясо, кувшин с молоком и кувшин с разбавленным вином, большое красное яблоко. — Быстро завтракать, юная леди.
Дани покосилась на завтрак почему-то с сомнением, но уговаривать себя не заставила. Схватилась в первую очередь за яблоко. Разрезала кинжалом, уложила два ломтика на кусок хлеба, добавила мяса. И еще два яблочных ломтика сверху. Облизнулась. И вгрызлась в получившееся.
А Логейн про себя отметил: кинжал в ее руках летает, словно акробатка на канате. За этот год она многому научилась. Что ж, должно быть в этом Море хоть что-то хорошее?
— Приятного аппетита, леди Мак-Тир, — сказал он, прежде чем заняться своим завтраком.
Пожалуй, можно завести еще одну привычку: завтракать вместе. Лишь бы Создатель не решил, что дал слишком много счастья одному старому солдату.
* 14 *
Караульные у дверей, — уже другие, — встретили выскользнувшего из собственных покоев отца-командира плохо спрятанными ухмылками; как только разглядели неприметный кожаный доспех и плащ с капюшоном — ухмылки стали еще более понимающими. Мол, и тейрны тоже люди, ходят в самоволку из этого клятого дворца.
Логейн оглядел длинный прямой коридор, освобожденный от всяческих статуй, гобеленов и прочих столь любимых шпионами укрытий, и едва слышно приказал:
— Пост не покидать. Для всех — сказал не будить, а то повешу. Рожи сажей намажьте, что ли, чтоб не так сияли. И отвернитесь к стене на сто ударов сердца.
— Так точно, милорд, — отозвались солдаты. Рожи сиять не перестали, зато перекосились от попыток выглядеть серьезно.
— Пора, — позвал Логейн в приоткрытую дверь.
Взял бесшумно выскользнувшую Дани за руку и повел прочь, к ряду вделанных в стену ростовых щитов. Остановился у самого старого, с гербом Каленхада, нажал на левый край, затем на верхний — и щит повернулся на хорошо смазанных петлях, открывая узкий, низкий и пыльный лаз.
— Прошу, леди Мак-Тир, — не удержался от распускания хвоста: можно ж позволить себе маленькую слабость? Совсем маленькую и только перед любимой женой. Ну, почти женой.
Об этом ходе не знал никто: Логейн нашел его на одном из древних планов дворца, а тот план подарил ему сам Мерик. Вспомнилась светлая улыбка вечного ребенка: «Смотри, что я нашел в прадедовом дневнике! Ты ж любишь пыльные бумажки». Интересно, Алистер улыбается так же? Зря не познакомился с ним ближе. Все откладывал. Дооткладывался: Мерик погиб, королевского ублюдка забрал в Стражи другой ублюдок, Кайлан тоже погиб… Нет. Логейн не жалел. Он все сделал правильно. Вот только Дани слишком старательно молчала о том, что думает Алистер о виновнике смерти своего обожаемого Дункана и не менее обожаемого брата. Договориться будет непросто — но этому щенку он не позволит дурить… и не позволит погибнуть. Им нужна Мерикова кровь на троне.
Секундное размышление прервал звук шагов: ровно в тот момент, как щит встал на место, кто-то вывернул из-за угла. Плохо. Если кто-то из дворцовой стражи, еще ничего, а если из слуг — совсем плохо. Все они запуганы Хоу до колик и докладывают о каждом чихе королевы и регента.
Дани, похоже, не услышала: она шла впереди, не смущаясь почти полной темноты. Редкие светящиеся слизняки на сводах давали ровно столько света, чтобы различать стены в шаге от себя. Но, по крайней мере, она могла идти в полный рост. Логейну же приходилось пригибаться, а местами протискиваться боком.
— Лестница, осторожно, — нарушил он молчание после девятого поворота.
— Я вижу, — шепнула она.
Обернулась через плечо. Глаза у нее, показалось, светятся в темноте зеленоватым.
— Хорошо. Ты запомнила, как открывается?
— Да. А... — она спустилась на три ступени и только потом продолжила: — А куда он ведет?..
— За этой лестницей ниша и рычаг, выход в галерею над тронным залом. Дальше — несколько дверей заложено. И последняя — за дворцовую стену, на задний двор главного храма. — Логейн усмехнулся. — Надеюсь, преподобная мать не слишком испугается ранних гостей.
Она все-таки споткнулась. Покачнулась, но на ногах удержалась. Логейн поймал ее за руку, поддержать.
— Я думала, — пробормотала растерянно и отняла руку, — Что мы идем... идем туда, где мы остановились.
— Если леди, наконец, скажет, где именно вы остановились — туда и пойдем. Заглянем только к преподобной матери… — он замялся, вспомнив о том, сколько значения девушки придают всяким церемониям, гостям и прочим фейерверкам. — Надеюсь, ты согласна подождать с торжествами до после Мора?