— Значит, то письмо было для отвода глаз, — пробормотал он, прикидывая, какую еще интригу завертел скользкий хорек, и насколько велики ставки, раз он рискнул собственным сыном. — Сдается мне, лучше бы был мертв.
— Он не хотел даваться живым, милорд. Кричал, что вы с его отцом заодно, губите Ферелден и сами не понимаете, что творите. Что-то еще о Стражах, но мне пришлось его вырубить.
Хмыкнув, Логейн вернулся обратно в кресло.
— Хорошая игра. Только не понимаю, зачем.
— Быть может, не игра, милорд? Здесь записи Серых, какие-то склянки. Похоже, Хоу нашел…
Не дослушав Кэт, Логейн полез в сундук, вытащил сразу три потрепанные книги в кожаных обложках с грифонами, принялся жадно листать самую новую.
Имена, даты, события — вся история возвращения Серых в Ферелден, все по-орлейски. Другим почерком — смерть Женевьевы, назначение нового командора — и снова смена почерка, смена языка. Дункан писал по-ферелденски. Записи закончились за месяц до Остагара. Вверху страницы было, зачеркнутое трижды:
«Он проснулся. Это Мор. Проклятье. Стражи — одни сопляки. Я должен убить его? Я не нанимался подыхать героем!!!»
Дальше — список предполагаемых рекрутов. Вторым из десятка стояло «Д. Кусланд? лучше бы Фергюс, но помрет же», в самом конце было торопливо, в столбик:
«объясниться с Мак-Тиром (зачеркнуто, что-то приписанное рядом замарано дочерна)
найти договоры в Коркари
выдрать мальчишку, вернуть домой вместе с армией
объясниться, гарлока ему в зад, с Мак-Тиром!!!
Проклятье! Как можно быть таким слепым ослом?! Пусть бы сам нажрался скверны и подыхал в обнимку с гребаной ящерицей! Ненавижу!» (криво, дважды зачеркнуто, но разобрать можно)
Половина страниц осталась пустой.
— Слепой осел — это про Кайлана или про меня? Наверное, все же про меня… — хмыкнул Логейн, закрывая дневник командора Серых и отгоняя остро бьющийся в висках вопрос: Дани или Алистер? Алистер или Дани?! Кто их них подохнет в обнимку с гребаной ящерицей?!
Мудрая Кэт не услышала, занятая горой бумаг на столе. А Логейн принялся листать самый старый дневник, написанный по-ферелденски, прицельно выискивая упоминания об Архидемоне и стараясь не думать. Пока не думать.
Нашел. Почти в самом начале:
«…Архидемона это нажье дерьмо?!»
Логейн вернулся к началу страницы, разобрал текст внимательно — мешали завитушки, столь любимые гномами. Речь шла о чуть не сорвавшемся посвящении в Стражи: кто-то напился и перепутал пропорции крови порождений тьмы и крови Архидемона, и потому рекруты чуть не погибли, а запас крови Архидемона сократился на треть. Давно почивший командор возмущался распустившимся молодняком, падением нравов, боевой подготовки и дисциплины, а под конец задавал риторический вопрос: «если начнется Мор, как сукины дети будут убивать Архидемона? Они ж к нему и подойти не смогут!» А заодно приводил правильную пропорцию: «одна капля на склянку, а не одна склянка на каплю, нажье дерьмо!»
Заложив дневник первым попавшимся письмом, Логейн откинулся на спинку кресла и с силой потер лицо. В голове было пусто и гулко, и больно, и тяжело — и совершенно не хотелось признаваться себе, что слепой осел и есть. Надо было выслушать командора Дункана, когда тот хотел поговорить в Остагаре. Просто забыть на четверть часа о том, что погибли Кусланды, что Кайлан с подачи этого шпиона ведет армию на убой — и выслушать. Дерьмо. Нажье. Если б тогда выслушал — быть может, он бы и про Дани сказал. И вместе бы они выпороли клятого упрямого мальчишку, и спасли бы армию, и… проклятье! Никаких если!
— Милорд? — тревожно спросила Кэти. — Что случилось, милорд?
— Мне надо выпить. Немедленно. — Он на миг замер, поняв, что именно так и надо. Да. Немедленно. Лишь бы Хоу спер все необходимое, и не побил склянки… проклятые Хоу! Он кинул Кэти дневник. — На, прочитай.
Пока Кэти разбирала завитушки, он приложился к кувшину с вином, а затем принялся копаться в сундуке. Склянки нашлись быстро — в старинной шкатулке с грифоном, холодной на ощупь: магическая защита. Из девяти склянок восемь были пусты, а в девятой оставалось меньше половины. Кровь была черной с болотно-зеленым отблеском, пахла резко и тошнотворно. Логейн поспешил закрыть пробку и задумался: кровь Архидемона есть, но где в столице взять кровь порождения тьмы? Моровая орда еще не подошла к Денериму, и, даст Создатель, не подойдет еще долго — не зря ж отводил остатки армии от Остагара и целый год набирал рекрутов и ополчение.