«Когда щегол в воздушной сдобе…»
Когда щегол в воздушной сдобеВдруг затрясется, сердцевит,Ученый плащик перчит злоба,А чепчик черным красовит.
Клевещет жердочка и планка,Клевещет клетка сотней спиц –И всё на свете наизнанку,И есть лесная СаламанкаДля непослушных умных птиц.
«Как подарок запоздалый…»
Как подарок запоздалыйОщутима мной зима –Я люблю ее сначалаНеуверенный размах.
Хороша она испугом,Как начало грозных дел, –Перед всем безлесным кругомДаже ворон оробел.
Но сильней всего непрочно –Выпуклых голубизна –Полукруглый лед височныйРечек, бающих без сна…
«Оттого все неудачи…»
Оттого все неудачи,Что я вижу пред собойРостовщичий глаз кошачий –Внук он зелени стоячейИ купец воды морской.
Там, где огненными щамиУгощается Кащей,С говорящими камнямиОн на счастье ждет гостей –Камни трогает клещами,Щиплет золото гвоздей.
У него в покоях спящихКот живет не для игры –У того в зрачках горящихКлад зажмуренной горы,И в зрачках тех леденящих,Умоляющих, просящих –Шароватых искр пиры…
«Твой зрачок в небесной корке…»
Твой зрачок в небесной корке,Обращенный вдаль и ниц,Защищают оговоркиСлабых, чующих ресниц.
Будет он, обожествленный,Долго жить в родной стране,Омут ока удивленный, –Кинь его вдогонку мне!
Он глядит уже охотноВ мимолетные века –Светлый, радужный, бесплотный,Умоляющий пока.
«Улыбнись, ягненок гневный – с Рафаэлева холста…»
Улыбнись, ягненок гневный – с Рафаэлева холста, –На холсте уста вселенной, но она уже не та…
В легком воздухе свирели раствори жемчужин боль –В синий, синий цвет синели океана въелась соль…
Цвет воздушного разбоя и пещерной густоты,Складки бурного покоя на коленях разлиты.
На скале черствее хлеба – молодых тростинки рощ,И плывет углами неба восхитительная мощь.
«Когда в ветвях понурых…»
Когда в ветвях понурыхЗаводит чародейГнедых или каурыхШушуканье мастей, –
Не хочет петь линючий,Ленивый богатырь –И малый, и могучийЗимующий снегирь, –
Под неба нависанье,Под свод его бровейВ сиреневые саниУсядусь поскорей…
«Я около Кольцова…»
Я около КольцоваКак сокол закольцован –И нет ко мне гонца,И дом мой без крыльца.
К ноге моей привязанСосновый синий бор,Как вестник, без указа,Распахнут кругозор.
В степи кочуют кочки –И всё идут, идутНочлеги, ночи, ночки –Как бы слепых везут…
«Дрожжи мира дорогие…»
Дрожжи мира дорогие:Звуки, слезы и труды –Ударенья дождевыеЗакипающей беды,И потери звуковыеИз какой вернуть руды?
В нищей памяти впервыеЧуешь вмятины слепые,Медной полные воды, –И идешь за ними следом,Сам себе немил, неведом –И слепой, и поводырь…
«Влез бесенок в мокрой шерстке…»
Влез бесенок в мокрой шерстке –Ну, куды ему, куды? –В подкопытные наперстки,В торопливые следы –По копейкам воздух версткийОбирает с слободы…
Брызжет в зеркальцах дорога –Утомленные следыПостоят еще немногоБез покрова, без слюды…Колесо брюзжит отлого:Улеглось – и полбеды!
Скучно мне: мое прямоеДело тараторит вкось –По нему прошлось другое,Надсмеялось, сбило ось…
«Еще не умер ты. Еще ты не один…»
Еще не умер ты. Еще ты не один,Покуда с нищенкой-подругойТы наслаждаешься величием равнин,И мглой, и холодом, и вьюгой.
В роскошной бедности, в могучей нищетеЖиви спокоен и утешен –Благословенны дни и ночи те,И сладкогласный труд безгрешен.
Несчастлив тот, кого, как тень его,Пугает лай и ветер косит,И жалок тот, кто, сам полуживой,У тени милостыни просит.