Валдрам подул на картофель на вилке. Он посмотрел на них, а потом на дыру в потолке.
— Замок Харатон со сквозняками, но неплох для небольшой крепости.
Галина оскалилась.
— Меня размер устраивает. Меньше места для монстров, кишащих в темных углах.
— Тебе нравится изоляция, кузина?
— Мне не нравится быть рядом с хитрецами и гадюками.
— В Древье Линне нет гадюк. Их вообще нет в Налвике.
— Как иронично.
Вернард склонился и сказал:
— Там слишком холодно. Только существа со льдом в венах выживут на севере.
Валдрам прожевал, проглотил и сказал:
— Скорвала дальше на север, чем Древья Линна, Ваше величество.
— Я видел их в бою, — ответил король. — Жестокие воины. Такие солдаты нужны на моей стороне в бою, — он оторвал кусок хлеба и добавил. — Думаю, одна из твоих воительниц из Скорвалы, да, маркграфиня?
— Воительница Одруна Склаар — дочь графини и графа Нервей. Она билась со мной в Ор-Хали и Гурван-Сам. Ты ее помнишь, кузен. Она ударила тебя в зад ножом.
— В левое бедро, — Валдрам сделал глоток и продолжил. — Ее просто запомнить. Как и многих из Скорвалы.
Король рассмеялся.
— Ясное дело. Они отражали попытки захвата от Налвики больше раз, чем я могу вспомнить. Когда Хьялмер сдастся?
Галина фыркнула.
— Налвика не сдается, Ваше величество, — протянула она. — Они проигрывают, — и она изобразила для кронпринца волчью улыбку Гетена.
Бледное лицо Валдрама порозовело, но его ответ перекрыл грохот и эхо стуков. Двери крепости закрылись. Звук звенел в большом зале решительно.
Галина отвела взгляд от кузена. Кадок стоял в центре комнаты. Платформа была поднята, его каменщики стояли у дверей, и они были вооружены.
Глава 10
Тепло, свет и звук вернулись. Следуя инстинкту и слабым следам магии некроманта, Гетен оставил Сокос позади и отправился в неясном направлении.
Капитан Таксин, ставший его компаньоном, споткнулся и выругался, дрожа от холода. Он не обмочился, и Гетен одобрял его за это. Он в первый такой раз не сдержался, когда Шемел потащил его сквозь тени.
Они появились в темной деревушке. Большие деревья тянулись над головами и скрипели. Одинокая тропа вела к маленькой открытой площади, где они пригнулись, настороженные. Деревянные хижины с соломенными крышами окружали их, зеленые ото мха и серые от гнили. Звезды мерцали на темном небе. Ночь. Снег виднелся в садах и под кустами. Они были на севере. Далеко на севере.
Таксин пробормотал:
— Где мы?
Ответили вопли — человеческие и неземные, от которых сворачивалась кровь.
— Бегите! — крикнула женщина.
Гетен поднял стену огня, крикун вырвался из-за двух зданий.
— Зараза! — Таксин направил меч на настоящего врага.
Зверь закричал снова, столкнувшись с огненными чарами. На его крики ответили другие. Гетен сплел заглушающие чары, чтобы разум не немел от звука, и посмотрел на одно из чудищ Скирона.
Большой мертвый пес был из костей, соединенных серыми связками, на них натянулась желтая кожа с участками грязной шерсти. Его голова была черепом с коричневыми зубами, личинками в пасти и текущими глазами. Сияние виднелось изнутри, видимое сквозь тонкую плоть, — заклинания некроманта, вырезанные на костях, чтобы оживить бездумную куклу.
— Сколько этих гадостей ты сделал? — спросил Таксин.
Гетен зарычал в ответ. Капитан танцевал со смертью.
Кровь и слюна летели из пасти крикуна, он бросался снова и снова на стену огня.
Гетен позвал:
— Лаума? — он узнал ее голос и деревню, Гримбу. Это была деревушка в Налвике у границы с Скорвалой, дом последней волшебницы Налвики.
— Тут! — ее голос был высоким и напряженным. Словно читая его мысли, она добавила. — Это не мое творение, Гетен. Клянусь!
Таксин быстро огляделся.
— Кто это?
Гетен игнорировал его.
— Сколько? — он увидел ее под телегой, темная лужа растекалась под ее худым телом.
— Два, может, больше.
— Неси ее внутрь, капитан.
— Ты мной не командуешь, маг.
— Нет, я тебя защищаю, — Гетен вызвал тени из леса и от порогов. Он сплел из них радужный доспех на своем теле, который двигался с его мышцами, мерцая, меняясь, как живой. — Внутрь, Таксин. Ты не подходишь для этого боя, — он вытащил длинный меч, опустил волшебный огонь и приготовился к броску крикуна.
— Боги! — Таксин отпрянул.
Гетен поднял руку. Он начертил янтарные чары в воздухе, создал круглый щит. Тот вспыхнул, отражая крикуна. Он взмахнул мечом внизу. Зверь отскочил, сохранил лапы. Он крался, визжа, но крик был заглушен. Гетен держал щит, выпрямил его заклинанием жара. Существо не ощущало боль, но огонь мог его замедлить.
— Я не бесполезен, — сказал Таксин.
— Ты отвлекаешь, — буркнул Гетен.
Крикун бросился и уклонился, щелкнул острыми зубами, бросался снова и снова на янтарный щит магии. Чары вспыхивали и скрежетали от ударов.
Гетен отрубил чудищу хвост и несколько пальцев на лапах, но не мог рассечь ему позвоночник или отрубить голову.
— Отруби голову, маг! Это не ясно?
— Молчи, — Гетен махнул на Таксина, заглушая для себя его голос.
Инстинкт и грохот камня заставил его отпрянуть от пасти второго крикуна.
— Зараза! — он оттолкнул монстра заклинанием, но напал на первого. Гетен уклонился от когтей. Существо врезалось в него. Его щит рассыпался. Он упал на землю, потерял меч. Он откатился от щелкающей пасти монстра. Но недостаточно быстро. Зверь поймал его за ногу и замотал головой. Гетен врезался в Таксина, сбил капитана, тот пролетел над площадью. Он врезался во что-то твердое, воздух вылетел из него. Зверь остановился, и Гетен стал пинать его по голове. Он потерял броню, но крикун потерял зубы. Таксин подошел и тоже стал пинать, когда монстр не отпустил.
Второй крикун напал на них, и Гетен прорычал:
— Хватит! — он собрал силу солнца и выпустил из ладоней заклинание, дуга бело-голубой молнии отбросила крикунов и капитана.
Первый зверь ударился об каменную стену деревни и рухнул грудой костей. Гетен схватил меч и прибил монстра тяжелым заклинанием. Второй зверь встал и прыгнул на него, но Таксин уже поднялся. Он отрубил монстру голову, один был побежден. Гетен отрубил другому лапы. Тело его товарища бродило между стеной и телегой Лаумы, а первый попытался встать. Он бессильно щелкнул пастью в сторону капитана. Удар меча Таксина разрубил позвоночник монстра без лап, и Гетен отрубил ему голову. Бледное сияние чар его создателя угасло под тонкой кожей.
Капитан сказал:
— Два крикуна убраны.
Гетен перевел дыхание, осмотрел ногу, которую задел монстр. Теневая броня была искривлена, но она помогла. Он выпрямился и попытался прогнать боль из поясницы, пока он смотрел на разрушения, учиненные зверями.
Плоть и кровь усеивали площадь рынка. Гримбу была маленькой деревней, там жило несколько семей, но многие приходили на рынок раз в неделю купить настои Лаумы и спросить ее совета. В Налвике осталось мало магов. Потеряв статус королевской волшебницы и целителя женщин дома Бурсук, Лаума вернулась в забытую деревню, где началась.
Таксин что-то произнес. Он нахмурился, Гетен повернулся и пошел к карете. Лаума не двигалась, ее кровь окрасила землю в красный. Ее живот был рассечен, правая рука была оторвана от плеча.
У нее были острые бледные черты жителя Налвика, но черные волосы Скорвалы, заплетенные с яркой лентой. Кровь собралась в узлах, которые она носила на шее. Она покрыла ключи, бусины и кости на ее запястьях. Ее зеленое платье было в грязи и крови. Гетен поднял волосы с ее лица.
Глаза Лаумы открылись.