— Здравствуйте, сестра. — Мой голос дрогнул, когда я посмотрела в серо-стальные глаза сестры Антуанетты, которые помнила с детства.
Неужели эта женщина никогда не стареет или всегда выглядит так, будто ей сто лет?
— Присаживайтесь, мисс ДиНатейл.
— О, Фейт.
Она нахмурила брови.
— Меня зовут Фейт. Можете называть меня Фейт. Я училась здесь. Не знаю, помните ли вы меня…
— Пожалуйста, присаживайтесь, — оборвала она меня. Наверное, ей все равно, что я была хорошей, послушной девочкой, которая не доставляла никаких проблем, когда училась здесь.
Я села на единственный свободный стул, а «семейство Гиков» оглядели меня с ног до головы. Кто вообще эти люди?
Сестра Антуанетта откашлялась, не нарушая сурового тона.
— Мисс ДиНатейл. Это Роджер и Вивиан Хатчинс. Их дочь Молли учится в одном классе с Джоэлль.
— О, так вы родители Молли? Джоуи все время говорит о ней. Мне бы очень хотелось получить ваш номер, чтобы мы могли собрать девочек вместе поиграть.
Мать Молли подняла свою не выщипанную бровь и уставилась прямо перед собой.
— Мисс ДиНатейл, не могли бы вы сказать нам, что это такое?
Мое лицо вспыхнуло и ноги отказали, когда сестра Антуанетта потянулась к ящику стола и вытащила то, что я сразу узнала как кольцо для члена из новой коллекции «Яркие дни, веселые ночи». Все взгляды в комнате были прикованы ко мне, и знакомое растущее давление начало формироваться в моих плечах и груди.
— Я… я… — пробормотала я, глядя на статую Пресвятой Богородицы на полке за столом сестры. Даже она укоризненно смотрела прямо на меня. Ой, да и фиг с ним! Я не собираюсь сознаваться в этом. Я всегда была хорошей девочкой, когда была под этой крышей, и не собираюсь запятнать свою репутацию сейчас. — О, не знаю, это какой-то красивый браслет? — спросила я, беря его из рук сестры и рассматривая так, словно никогда прежде не видела.
Сестра прочистила горло, и я почти уверена, что увидела намек на розовый цвет, украшающий ее лицо, прежде чем она начала говорить.
— Мисс ДиНатейл, Джоэлль раздавала их одноклассникам в качестве браслетов дружбы.
— Ой… Ну, это же так мило!
— Мисс ДиНатейл! Это не браслеты! — повысила голос сестра Антуанетта.
— Ну, тогда что это?
Я точно отправлюсь в ад. Прямиком в ад. Я лгала прямо перед лицом сестры Антуанетты, а Блаженная Мать, стоящая позади нее, свирепо смотрела на меня. Не знаю, было ли это мое воображение, но я могла бы поклясться, что милое, успокаивающее выражение на лице этой статуи изменилось на недовольное. Боже, это место сводило меня с ума! Может быть, в вентиляционной системе было что-то такое, что сразу же заставило тебя испытать это католическое чувство вины.
«Мистер Гик» откашлялся и наконец, заговорил:
— Мисс ДиНатейл, они используются, когда у кого-то есть сексуальные отношения.
Его жена закрыла глаза, став ярко-красной. Очевидно, слово «секс» в предложении заставило ее обрести столь необходимый цвет, которого ей так не хватало. Из всех проклятых детей в этой школе, почему, черт возьми, Джоуи дала эту штуку именно их ребенку?
Я прикрыла рот ладонью и ахнула, надеясь, что это звучит правдоподобно.
— О, боже! Я имею в виду… как такое вообще возможно?
Цвет лица мужчины теперь соответствовал цвету лица его жены.
— Я не собираюсь вдаваться в подробности. Пятилетние дети не должны иметь доступ к таким вещам.
— Я даже не знала, что такое существует. Должно быть, она взяла их в доме своего отца.
«Благословите меня, отец, ибо я согрешила… прошло две секунды с момента моей последней лжи».
Они оба ошеломленно уставились на меня.
— Мы с отцом Джоуи не живем вместе. — Еще одна причина, по которой я должна быть отлучена от этой школы.
— О, я не знала, что вы разведены, — начала допытываться мать Молли.
Все. Хватит с меня этого фарса. Я буду придерживаться лжи о эрекционном кольце, но не собираюсь лгать о том, кто я. Да, я забеременела вне брака в юном возрасте. Ну и что? Это происходит постоянно, и я никому не позволю судить меня за это. Я знаю, что я хорошая мать, а это все, что имеет значение.