— Куда ты собрался?
— Сегодня день рождения Кевина. Мы встречаемся с ребятами, чтобы выпить.
— О! — Я постаралась скрыть свое недовольство.
Мне придется немного уступить. В конце концов, он только что сказал, что любит меня и собирается доказать это. Этого должно быть достаточно, чтобы я поверила, что он действительно пытается… верно?
ГЛАВА 12
ГЕЙБ
— Спасибо, что продинамил меня с обедом сегодня, — сказала Фиби, когда я открыл дверь и она вошла.
— Просто заходи… — пробормотал я себе под нос.
— Неужели так трудно отвечать на телефонные звонки, Гейб? — резко спросила она, плюхаясь на диван.
— Эм… я был занят работой. — Я занял место рядом с ней.
Мы с Фиби встречались последние несколько месяцев. С моей стороны это было не очень серьезно, но не уверен, что она смотрела на это так же. Она работает тренером в моем спортзале и чертовски сексуальна, это уж точно. Убийственное тело, большие сиськи, длинные рыжие волосы и еще более длинные ноги.
— Я тоже очень занята, но стараюсь выкроить для тебя немного времени.
— Ну, может и не стоит.
Она выпучила глаза.
— Ч-что ты говоришь?
Я запрокинул голову и уставился в потолок.
— Послушай, Фиби, ты мне очень нравишься…
— О, боже, вот мы и приехали. — Слезы навернулись ей на глаза.
— Прости. Мне просто нравится быть честным.
— Да уж… чересчур честным!
— Моя работа всегда на первом месте. Ты знала это, когда мы впервые встретились. Все, что я хочу сказать, это то, что я не могу бросить то, что делаю, чтобы пообедать, и тебе не нужно приходить сюда и отчитывать меня из-за этого.
Фиби поджала губы.
— О, теперь понятно. Значит, я не могу ожидать, что ты выберешь время в своем расписании для меня, но я должна бросить все свои дела, когда ты звонишь.
Вот почему у меня не было никаких отношений с тех пор, как мы расстались с Алиссой. У меня не было времени, и я не нуждался в этом дополнительном обострении в моей жизни.
— Знаешь что, Гейб? — Она встала и схватила сумочку. — Можешь больше не беспокоиться о том, чтобы выкроить для меня время, потому что я ухожу.
Наверное, это была та часть, где я должен был умолять ее не уходить, сказать ей, что изменюсь, притянуть в объятия и сказать, что я не имел это в виду. Почти уверен, что именно этого она и ожидала, когда умчалась прочь, но у меня не было никакого намерения делать это. Я всегда был честен, иногда в ущерб себе. Я не приукрашивал вещи и не собирался начинать делать это сейчас, даже если секс с ней был одним из лучших, которые у меня когда-либо были.
Я покачал головой, когда она с силой захлопнула за собой дверь. Может быть, это к лучшему. Фиби явно хотела большего, чем я мог ей дать. Это было очевидно каждый раз, когда мы были вместе. Она расстраивалась из-за того, что я вставал и уходил сразу после секса, вместо того чтобы обниматься с ней. Хотя это не имело к ней никакого отношения. На самом деле, это всегда было главной жалобой Алиссы, а я вложил в наши с ней отношения гораздо больше. Это «пунктик», который я, вероятно, никогда не преодолею. Секс для меня просто физический акт. Я никогда не привносил к этому чувства, независимо от того, насколько заботился о человеке, с которым спал. Может быть, именно поэтому Алисса изменила мне. Возможно, она искала кого-то, кто будет держать ее в своих объятиях после занятий любовью, как она это называла. Я вообще никогда не понимал этого термина.
Я встал и налил себе скотч, размышляя, нормален ли такой образ мышления.
— У меня нет времени на это дерьмо, — пробормотал я, когда услышал стук, предполагая, что это снова Фиби.
Распахнул дверь и выдохнул, когда увидел отца с другой стороны.
— Привет, пап, что привело тебя сюда? — Я открыл дверь шире, и он шагнул внутрь.
— Был в гостях у твоей бабушки и решил навестить своего любимого сына.
— Это мало о чем говорит, поскольку я твой единственный сын.
Он усмехнулся.
— Скотч? — Я поднял свой бокал.
— Да, конечно.
Я налил ему стакан, пока он усаживался на диван.
— У тебя все хорошо?
Протянул ему стакан и сел рядом.
— Да, просто круглосуточно работал над сбоями в новейшей программе.
Он кивнул мне, даже не пытаясь притвориться, что ему интересно, о чем я говорю. У нас с отцом были хорошие отношения. Он был рядом со мной, как только мог, после смерти моей матери. Он воспринял ее уход так же тяжело, как и я, но изо всех сил старался оставаться сильным ради меня, хотя я знал, что он много плакал из-за того, что потерял ее. Те несколько раз, когда я слышал его поздно ночью, когда он думал, что я сплю, разрывали мое сердце в клочья. Еще один большой удар был нанесен, когда я решил не поступать в медицинский колледж. Мой отец очень успешный кардиолог и всегда считал, что я пойду по его стопам. Но у меня не было никакого интереса к медицине, и когда я, наконец, набрался смелости сказать ему об этом, я пообещал ему, что буду столь, же успешен в любой карьере, которую выберу. До сих пор думаю, что я доказал ему свою правоту.