Сознание Алекса нырнуло в гиперпространство, вспыхнув мириадами звезд, сквозь которые он несся на сверхсветовой скорости. Тем-не-менее оно, к счастью, не покинуло тело.
Краешком глаза Алекс успел заметить третьего охранника справа от себя, а также увидеть свой пистолет, летящий в сторону Гринберга, и скрюченную в судороге, правую руку.
Вселенная со звездами схлынула с его глаз, уступив место реальности, и Алекс уже с каким-то автоматическим отчаянием, мгновенно, отмечая в себе детали окружающей обстановки, инстинктивно пригнулся и бросился влево — к камину, вытянув вперед руки.
Глухой удар о стену и вскрик, подсказал ему, что он вовремя предпринял маневр, и охранник промахнулся, нанося второй удар.
Руки Алекса наткнулись на детали, ранее замеченного «Набора для камина». Совок для золы, щетка, кочерга… Кочерга!
Рывок, переворот влево, взгляд в сторону охранника, легкое удивление своим способностям, о которых ранее он и не подозревал.
Охранник сильно разбил себе руку о стену и, поначалу, немного опешил от боли, но его тренированное тело быстро подавило боль и, охладив мозг, подсказало решение.
Алекс, вскакивая на ноги, увидел, как охранник пытается достать пистолет из кобуры, своей здорово разбитой, и плохо подчиняющейся рукой. Эти драгоценные камни миллисекунд, Алекс оправил в золото благодарности и, рванувшись вперед, ударил наотмашь охранника по голове.
Кочерга разрезала воздушный пирог, а охранник, обладающий мгновенной реакцией, уклонился от удара, пружиной выпрямился и приготовился атаковать.
«Быстрее, быстрее!» — нейросистема отдала приказание оголенным нервам Алекса, заставив почти незримо для глаз поднять правую руку, и уже не наотмашь, а сверху вниз, направить кочергу на свидание с целью.
Охранник к тому времени, сделал шаг навстречу для атаки. Видимо он все-таки сломал себе какую-то косточку в руке, так как, заметив металлический крюк, летящий в него, не успел поставить блок, а только отвел голову в сторону.
Кочерга с чавкающим звуком впилась охраннику в плечо, войдя примерно по три сантиметра. Он издал глухой стон и попытался правой рукой выдернуть ее. Но кисть руки, к этому времени, совсем перестала ему подчиняться.
Алекс же, видя его попытки, сильнее надавил на кочергу, вызвав новый стон. И тут краем глаза он уловил какое-то движение у стола. Повернув голову, он увидел, что Гринберг уже почти дотянулся до пистолета, выбитого у Алекса из рук охранником, в начале схватки.
— Патриция на пол! Быстро! — заорал он, одновременно занимая позицию за спиной у охранника. Получилось, что тот начал играть роль живого щита на некоем жестком поводке, управляемым Алексом.
Пэтти долго уговаривать не пришлось, и она бросилась на пол почти мгновенно. И вовремя!
В спинке стула, где она только что сидела, с треском распустился цветок, выросший из всаженной в него пули. Потом картинку догнал звук. Заложило уши. Гринберг перевел ствол в сторону Алекса, но тот отгороженный от пуль живым щитом, уже выдернул у охранника пистолет из кобуры, держа кочергу левой рукой.
— Игра закончена! — Крикнул он, целясь из-под руки охранника, прямо в грудь Гринберга. — Еще одно движение и я выпущу в тебя всю обойму!
Лицо Гринберга сделалось растерянным, он поднял руки вверх, а пистолет грохнулся на пол. Стало очевидно, что грязную работу он доверял своим подопечным, а сам стрелять не любил.
— Отлично, быстро соображаешь! — сказал Алекс и ударил охранника рукояткой пистолета чуть повыше уха. Стоны прекратились под звук упавшего тела.
Затем он направил пистолет на застывшего в шоке Гринберга и… одну за другой, прострелил ему обе ноги.
Крик Гринберг поднял нешуточный. Но Алекс подойдя к нему, приставил дуло к его голове и произнес:
— Потише, пожалуйста, ты пугаешь ребенка! Ты ведь думал, что все вокруг лохи, а ты — пуп земли? Или ты предположил, что ты — царь всех людей? И что никто не может с тобой сравниться и тебе противостоять? Или ты возомнил, что можешь заниматься всем, чем хочешь, в таком ключе, и тебе всё будет сходить с рук? Вот видишь, а оказалось — НЕТ! Оказалось, что пули — это больно! Теперь ты это знаешь… А сейчас, я закреплю урок.
Сказав эти слова, Алекс поднялся с корточек, размахнулся со всей силы…и разбил Гринбергу лицо ногой!
Патриция — умная девочка, пролежала на полу под столом все это время, закрыв лицо руками. Это избавило ее, от последних нелицеприятных сцен. Алекс посадил ее на стул, на котором она давеча сидела, и сказал, глядя ей в глаза.