— О, — захлопала глазами Сакура. — То, что ты описываешь, очень похоже на действие nisanka enso или enso газ, — выдала она незнакомое название. — Это такое ядовитое соединение в виде газа. Оно тяжелее воздуха. Его в основном использовали для возведения защиты, потому что долго не разлагается, и если защищено от ветра, остаётся на месте. Кажется, что-то подобное есть в Стране Камня. И Наруто что-то о таком ущелье рассказывал в Стране Медведя, это мой друг, он был там на миссии с другой командой…
— Вот как, — я выдавил улыбку. — Так как от него спастись?
— Желательно смыть с себя и одежды ядовитый состав, — начала перечислять Сакура, — промыть открытые участки кожи, рот и глаза водным раствором tansan suiso natoriumu, — потом она зачастила совсем непонятными словами, которыми надо смазать, вколоть внутривенно и под кожу. Мне явно надо подтянуть медицинскую часть японского. Интересно, её остальные, не-медики, понимают?
— Сакура-тян, — взмолился я, — ты можешь мне это написать в качестве рецепта? Я не запомню. Все слова для меня новые, и я не понимаю их значения!
* * *
— Ты что, на войну собрался? — спросила у меня Шикару, изучив подробный рецепт, который дала мне Сакура. Она была столь любезна, что записала мне по слогам, как читаются её иероглифы.
— Нет, вроде бы, — ответил я. — Просто хотел узнать у тебя, сколько это будет стоить? Ваш клан и клан Акимичи делает лекарства. И я знаю, что тебя учат этому, ты говорила.
— Tansan suiso natoriumu — это привозной порошок, его добывают в Стране Снега, но его можно достать немного. Kasseitan, кстати, тоже оттуда. С остальным могу помочь. Тебе, я так понимаю, нужны в быстрых ампулах с иглой?
Я кивнул. Шикару покусала губу и снова поводила пальцем по рецепту.
— Это от какого-то отравления? Enso? Nisanka iоо? Fusso?
— Ты цену-то мне назовёшь? — буркнул я. — И я не знаю, как называется, ясно? Но по звучанию, скорее первое, чем два последних.
— Три дозы противоядия и вот эти завозные препараты из списка вытянут где-то на тысячу шестьсот рьё. Со скидкой, — положила она листок рецепта на парту.
Я выдохнул. Дохрена! У меня из того, что осталось и я потихоньку откладываю от «стипендии», всего две с половиной тысячи. Из них две тысячи я хранил ещё с подъёмных, а пятьсот смог отложить за три месяца. А если я ошибся насчёт хлора? Нет, не стоит об этом думать. Меньше трёх доз вообще не имеет смысла брать — вылечить, так до конца, а не продлить агонию.
— Я беру. Можно всё это собрать и приготовить быстро? — спокойным голосом спросил я.
— Боюсь, дядя потребует стопроцентный аванс, — тихо сказала Шикару.
— Хорошо. Зайдём после уроков ко мне, я отдам тебе деньги.
* * *
Я осторожно развернул тонкий листик с tansan suiso natoriumu — там оказался белый порошок. Чувствуя себя наркодиллером, я потрогал его пальцем и сунул в рот. Формула на упаковке была привычно написана элементами таблицы Менделеева и странно знакомой. И начиналась с натрия. Пусть я не бог весть какой химик, но… Острый специфический вкус не оставил сомнений. Сода. Хорошо, хоть не соль. Про соду я точно знаю, что она от ожогов помогает.
От второй упаковки зарубежного образца меня вообще пробрало на «хи-хи». «Kasseitan» оказался графитово-чёрными гранулами в нескольких баночках. Они были слишком характерные, несмотря на нехарактерный для меня вид, чтобы оставались сомнения. Вкус тоже это подтвердил: активированный уголь.
Занимательно, что ценность этих товаров, которые на родине стоили сущие копейки, здесь была весьма высока. Едва ли не половина той цены, которую с меня запросили. Поневоле захочешь вернуться для того, чтобы смотаться в аптеку. С другой стороны: не до жиру, быть бы живу.
Ампулы с антидотами, которые вводились под кожу и внутривенно, хранились в жёстких картонных цилиндрах. Шикару вообще постаралась и запаковала мой набор первой помощи при отравлении хлором в приличную коробку с короткой инструкцией к пользованию.
Начиная с двадцать девятого собаки-декабря и до третьего кабана-января, было принято дарить подарки. Остатки денег я спустил, чтобы купить красивую девчачью заколку Шикару, праздничные сладости для Сакуры, Генне и Аобе — по специальной упаковке из четырёх бутылочек сакэ. Больше мне одаривать было особо некого, да и осталось всего шестьдесят рьё.
* * *
К Шину и Саю я пришёл вечером тридцатого. Они были веселы и довольны.
— Это вам обоим новогодний подарок, — протянул я свою коробку Шину, как старшему. — Вы очень много для меня сделали, поэтому хотелось как-то вас отблагодарить. Я знаю, что жизнь шиноби нелегка, но надеюсь, что мой подарок вам не пригодится. Моя одноклассница из клана Нара помогла мне собрать небольшую аптечку для вас.
Сай с Шином переглянулись.
— У клана Нара хорошие лекарства, благодарим тебя, Сайто, — ответил Шин.
Сай неожиданно вытащил прямоугольный свёрток и вручил мне. Я сильно удивился.
— Это тебе. Тебе понравились мои рисунки, и я решил подарить тебе несколько, чтобы ты мог украсить квартиру, — улыбнулся Сай.
Я заторможенно кивнул. Они тоже обо мне подумали и приготовили подарок? На свёртке было моё имя и традиционный красивый узелок, полагающийся на подарках и просто для украшения дома.
После обмена подарками я вернулся к себе и вскрыл упаковку. Сай подарил мне три картины. Их я не видел, но когда посмотрел, сердце дрогнуло. Обычные спокойные пейзажи, одновременно напоминающие Россию и Страну Травы.
Здесь не ставили ёлок, да и ёлки были довольно редки, но по всей Конохе зажгли маленькие фонарики, и если наблюдать деревню из окна, то казалось, что мерцают новогодние гирлянды.
Сегодня, когда от меня больше ничего не зависит и я сделал всё, что мог, я позволил себе поскучать по дому, друзьям и родителям…
Глава 23. Перспективная
В конце января у меня случился прорыв. Я наконец-то смог в полной мере ощутить чакру и направлять её, куда надо для дзюцу. Так что с замиранием сердца я смотрел на ростовое зеркало в магазинчике Яманака, в котором отражалась Ино, то есть я в её образе.
— Довольно точная копия, — похвалила она, разглядывая меня-себя через зеркало. — Но ты забыл о моей заколке, и ещё у меня по-другому узел завязан на поясе. Детали очень важны. Скорее всего, кого-то из моих знакомых тебе вряд ли удастся провести.
— А, да, понял, — посмотрел на пояс внимательней и понял, в чём разница.
Несколько недель назад, съедаемый тоской и странными предчувствиями касательно Сая и Шина, которых отправили куда-то на миссию, я забрёл в центр Конохи и заметил, что в цветочном снова сидит Ино. Мы разговорились, и я стал к ней заглядывать. Ино помогала мне и дала пару дельных советов по поводу управления чакрой. Можно сказать, насильственным путём, через ирьёдзюцу, заставила мою чакру течь, как надо, чтобы я понял, куда ей надо. Я понял, и буквально через две недели случился прорыв. К тому же благодаря постоянным силовым, медитативным тренировкам и разминке тенкецу на ладонях с помощью каменных шариков мой резерв увеличился до двенадцати ген. В два раза за полгода по сравнению с «почти шестью», когда я только-только встал на путь шиноби. При поступлении мне в личную карточку по результатам «фестиваля» выставили девять ген резерва, но Генна объяснил, что на самом деле у меня фактически меньше, просто в течение времени соревнований я немного восстанавливался. Он отметил, что у меня достаточно высокая скорость восстановления, что очень хорошо.
Сейчас же цифра «двенадцать» была именно для резерва без восстановления. А это целый чуу, хотя в генах, конечно, более внушительно цифра выглядит. Ух и попотеть пришлось, когда у нас была очередная «проверка результативности». Теперь по её итогам в своём классе я обладал наибольшим резервом чакры. У Конохомару, который опустился на вторую позицию, насчитали одиннадцать ген, впрочем, не особо повод для радости: всё же он меня на четыре года младше. Но для сравнения: третий в списке парень был «счастливым обладателем» резерва из четырёх ген, а у той же Шикару было всего два с половиной.