Если человек поднимает бунт против общества, у него нет иного пути, кроме как бороться с людьми или даже уничтожать их, поскольку, как мы знаем, у общества нет материального воплощения, а только функциональное. Например, сталкиваясь с бюрократом, ты встречаешься с человеком, воплотившим в себе бездушность государства. К счастью, власть общества над человеком никогда не бывает полной, и поэтому всегда можно апеллировать к загнанной в угол жажде свободы.
Так что я согласен с вами, что суть общества — это создание и поддержание одиночества с помощью неискренности.
Тут снова присоединилась к разговору Жена:
— И не забудьте, что в основе неискренности лежали моногамные отношения, на которые ваше общество также вынуждало человека. Эротические фантазии людей однозначно доказывали, что моногамия — это противоестественное состояние.
Не в силах исполнить свои эротические фантазии, люди, под давлением общества, занимались их притеснением. Воплощение фантазий было позволено только в обезображенной форме моногамии. Ведь моногамные отношения — это предельный минимум сексуальных отношений. Следующий шаг назад — это уже просто отсутствие сексуального партнера.
Вам, изолированным друг от друга обществом, насаждалось в сознание лишь узаконенное моногамное общение. А вы, чтобы романтически оправдать для себя связь только с одним человеком, называли партнера самым лучшим, самым красивым и прочими превосходными степенями, что, конечно, не имело никакого отношения к истине, но что должно было вам объяснять самим себе, почему вы не пытались искать кого-либо получше или просто иного.
Кстати, о возвышенных словах. Чем более многозначны слова, тем более они лицемерны, и тем более они желанны и любимы людьми. Потому-то люди так и обожают слова типа, «любовь», «свобода», «справедливость». Двусмысленность, являясь минимальным вариантом многозначности, была пределом приемлемости для общества. Стоило только вовсе избавиться от многозначности и сказать вместо «любовь» — «соитие», вместо «свобода» «преступление», вместо «справедливость» — «себялюбие», как общество ваше вставало на дыбы от негодования. Общество ведь и способно функционировать только из-за того, что ничего не определено однозначно. Однако без вмешательства общества человек определяет для себя всё однозначно согласно своему сиюминутному желанию, иначе он был бы не в состоянии действовать.
— Правильно, — сказал Муж. — отсюда также идет дискредитация обществом ценности красоты, которая якобы зависит от того, кто определяет красоту, а не от самой красоты. Красоту пытаются низвести до относительного, тогда как она — абсолютна. Конечно, в пределах этого абсолюта есть вариации, но это подобно тому, как между водой и камнем заметно прежде всего очевидное различие, как между красотой и уродством. Выделив камни, мы можем уже потом видеть среди них различные породы, но всё это будут камни, так и красота резко отличается от всего прочего, но и разновидности красоты бесконечны.
Муж замолчал и возникла пауза. Только журчащая вода в желобах нарушала тишину.
— Я хочу рассказать Вам подробнее о наших запретах, — снова заговорил Муж.
Процесс еды, да и вообще всё, что связано со ртом, считается неприличным, и потому люди едят поодиночке. В давние времена люди, для общения, вместе трапезничали, а у нас вместе совокупляются и оправляются. Только очень близкие по духу люди едят вместе. В каждом доме для еды существуют отдельные кабинки, в которые разносится еда. Вы с ними недавно ознакомились, не так ли?
Общение во время мочеиспускания — это поверхностное общение. Настоящий праздник близости происходит во время испражнений. Чтобы продлить этот праздник, многие обильно едят, а потом принимают слабительное.
— А почему на портретах балахоны такие облегающие, — спросила Лю, указывая на стену, где висели портреты, и решив тем самым сменить тему разговора, потому что тошнота снова стала подкатываться к её горлу.
— Это портреты близких нам людей, — с готовностью объяснил Муж, — и потому лица их нам хорошо знакомы, так что художник нарисовал балахоны облегающими. Если же люди мало знакомые хотят обменяться фотографиями, то они обмениваются фотографиями своих половых органов. На эти фотографии они любуются так же, как вы любовались фотографиями лица. Когда люди фотографируются, у вас они улыбались, а у нас раздвигают ноги. Вы обратили внимание, что женщины устраивают из лобковых волос прически, а мужчины их бреют, ибо только варвары позволяли им расти. Близкие же люди обмениваются фотографиями своих лиц, запечатленных во время оргазма.
Жена добавила:
— Старания людей выглядеть соблазнительно, проявляются в декольтировании балахонов и изготовлении их облегающими, так что нос, рот и губы ярко проступают сквозь материю. Вы ведь тоже знаете, что цель облегающей одежды это имитировать её отсутствие. Этим особенно занимаются проститутки, которые делают в балахоне слишком большие вырезы, чтобы были видны их уши, лоб и подбородок.
— Простите, — заметил Аг, — но вы же сказали, что проституции у вас нет, потому что женщины легко достигают оргазма и просто физически не в состоянии…
Да и вообще смысла для проституции у вас нет, когда вокруг изобилие доступных красавиц.
— Слово проституция, — ответил Муж, — я использую в нашем понимании.
Проституцией у нас называется согласие поглощать еду в присутствии чужого человека за вознаграждение. А вознаграждением является получение разрешения женщине на рождение лишнего ребенка. Некоторые люди обладают властью, которой они пользуются, чтобы отобедать вместе с женщиной и смотреть ей в рот. Так как мы боремся, чтобы население нашего общества не превышало пятисот тысяч, любая попытка перейти эту цифру считается преступлением.
Каждой женщине разрешается иметь двух детей. Но так как есть женщины, которые вообще не хотят иметь детей или только одного ребенка, то их доля отдаётся тем женщинам, которые хотят иметь больше двух детей. Некоторые из этих женщин пытаются обойти существующие законы распределения деторождения с помощью своей готовности преступить стыд. Вот что у нас считается проституцией.
— Ну, что же тогда у вас называется порнографией? — спросила Лю. — Если только вы её уже не искоренили, — добавила она с иронией.
— О, конечно, она существует, как и во всяком обществе, — с готовностью откликнулась Жена.
— Наша порнография — это фотографии лиц, на которых изображены гнев, наслаждение, удивление и другие сильные эмоции, а порнофильмы состоят из разговоров и поцелуев. Поцелуй в губы — это апофеоз близости. Совокупление в реальной жизни вовсе не обязательно ведет к открыванию лица. Если люди после совокупления обмениваются несколькими фразами и не чувствуют влечения и интереса друг к другу, то они расходятся так и не открыв лица.