Следующие события как-то слишком сильно смазываются в памяти, лишь чётко помню радостной возглас занпакто в голове, мол, наконец началось настоящее веселье с её участием. А дальше через чуть больше часа времени я стою перед Генсейем и напоминаю ему хорошую отбивную, а не человека.
— Ну, молодая госпожа, вы с трудом, но справились с этой тренировкой. На этом ваше обучение у меня заканчивается. Вам остаётся только самостоятельно тренироваться или найти более компетентного учителя чем я. Поздравляю, госпожа. Позволите ли вы обнять вас?
Я как-то слишком заторможено кивнул, ещё переваривая у себя в голове слова Генсея. Отмер лишь после его объятий. То есть я теперь могу считаться ниндзюком и поступить на службу в Оммицукидо? Генсей отстранился от меня, а затем продолжил говорить:
— Честно говоря, ваша тренировочная программа была заметно усложнена по требованию вашего отца. Всё же вы теперь единственная наследница клана Фон… И я правда не ожидал, что вы справитесь с этой тренировкой. Думал, погонять вас год или даже ещё два, но вы в очередной раз меня удивили. Этот фейерверк в вашу честь! Давайте, ребята!
Перед самым рассветом сегодня над территорией клана Фон на несколько минут один за одним зажглись множество прекрасных огней, разгоняя тьму и радуя глаз чуть больше сотни человек. Было очень красиво, впервые видел что-то подобное в этом мире. Во время выстрелов ко мне потихоньку начали подходить члены погони и поздравлять с окончанием обучения. Только вот ни конца салюта, ни конца всех людей я не дождался. Вырубился от переутомления и чрезмерных трат духовной силы с счастливой улыбкой на лице, упав прямо на руки старика Генсея.
А после пробуждения мне предъявили счёт за всё порушенное и испорченное со словами, что часть моей будущей зарплаты будет списывать на возмещение ущерба…
Мстюнами не рождаются: часть 3
Отлеживался я после двадцати четырёх часового забега почти полторы недели и только после истечения этого срока, почувствовал себя здоровым. Пока лежал, глава клана успел меня «обрадовать», что через месяц я начну свою службу в Оммицукидо. На следующий день после моего окончательного выздоровления, я сделал разминочный комплекс, немного подготовился к предстоящему веселью и стал ждать ночи, проводя время в медитации с занпакто.
Часы в моей комнате пробили полночь и я наконец вырвался из медитативного состояния. Потянулся до хруста в некоторых костях, повесил вакидзаси на его законное место и отправился к комнате отца этого тела, напевая себе под нос весёлый мотивчик. Коридор освещал тусклый свет свечей, придавая какую-то таинственность сегодняшней ночи, делая её идеальной для убийства или же собственной смерти.
Наконец я поднялся на четвёртый этаж особняка и подошёл к двери в комнату главы клана, где дежурила двойка бойцов, как всегда носящие тёмную одежду ниндзя.
— Госпожа Шаолинь, что вы здесь делаете в такое время суток? — остановил меня один из охранников жестом руки и задал вопрос.
— Понимаешь… телохранитель-чан, кажется я влюбился и мне срочно требуется совет отца, — сделал я как можно более жалостное выражение лица, — Пропустите меня?
— Госпожа, вы выбрали не самое подходящее для вопросов время, ваш отец спит, мы не можем вас пропустить, тем более вы почему-то пришли к нему с оружием, — после этих слов он покосился на рукоять вакидзаси, торчащую из-за спины, — Может вы подойдёте к нему завтра с утра, пока он не ушёл на работу?
— Ох, телохранитель-чан, я боюсь, что без его совета не усну, а меч… Вдруг он не оценит выбор моего сердца? Тогда мне придётся сделать ритуальное самоубийство, а орудия под рукой нет, поэтому я взял свой занпакто.