— Ты моему мужу это скажи, — смеясь отвечает Дея. — Он тоже шахтер. Мы познакомились прямо в шахте и свадьбу сыграли там же. — Девушка наклоняется ко мне. — Ребенка зачали там же.
Мы сидим в баре до самой ночи. Встреча с Деей помогла мне отвлечься от мыслей о Катоне. Я почти не пью, а подруга напивается будь здоров. Она заверяет меня, что сама доберется до дома, но я все же провожаю ее. Через час блужданий я оказываюсь в центре. Вокруг беснуется народ. Каким-то образом на меня выходит миротворец и отводит к Энобарии, которая стоит возле одного из красивейших зданий в городе.
— Ну что, готова? — весело спрашивает она.
— К чему?
— Тебя ждет особый приз. Заходи, сама увидишь.
— Энобария, можно я пропущу это? Мне правда, не хочется…
— С ума сошла? Слушай, я понимаю, что ты переживаешь, но тебе необязательно пробовать там все. Поверь, такое бывает раз в жизни. Сервис, как в Капитолии.
Я смотрю на нее глазами затравленного зверя. Женщина вздыхает и протягивает мне ключи.
— Ключи от твоего нового дома. Стоит между моим и Джексон, напротив Бонедза.
— Это же дом Катона…
— Теперь твой. Он самый лучший из возможных, остальные на окраинах.
Я забираю ключи и киваю в сторону здания.
— Там есть сигареты.
— Там есть все, — говорит женщина и уходит в толпу.
Поразмыслив, я решаю все-таки зайти. Внутри гомон улиц совсем не слышен.
========== Глава 23 и эпилог ==========
Выстрел — и снова в точку. Сбитая птица камнем падает вниз куда-то на задний двор, стоящего напротив моего дома здания. Стайка, взбудораженная этим происшествием, рассеивается, а ее представители разлетаются куда подальше. Тишину раннего утра вновь нарушает выпущенная стрела. Снова попадание. Сделав последнюю затяжку, тушу окурок и, не глядя, выверенным движением, бросаю в пепельницу. Из-за гор медленно выплывает солнце. Как только оно покажется полностью, Курт Бонедз прекратит расстреливать несчастных птиц, а я спущусь с балкона и пойду на работу. Каждый день один и тот же ритуал.
Феликс запрыгивает на каменные перила, тянет спину, затем подходит ко мне и бодает в руку. Я вяло чешу его за ухом, делаю глоток кофе, который успел остыть, пока я наблюдала за утренней «охотой». Покончив с кофе, пристраиваю кота на плече и спускаюсь вниз. Быстро помыв на кухне кружку, хватаю в прихожей куртку и выхожу на улицу. Феликс проворно перепрыгивает с плеча на плечо, пока я одеваюсь. Утренняя осенняя прохлада бодрит лучше кофе. Я кутаюсь в куртку и быстрым шагом направляюсь в Академию миротворцев.
Минуло три месяца со дня окончания 83-х Голодных игр. После моей победы Дистрикт-2 праздновал почти всю неделю. Великодушный Капитолий простил жителям такой длительный простой. Гуляния после Игр — обычное дело для нашего дистрикта, но надолго так они затянулись впервые. Я перебралась в свой новый дом сразу же после ночи, проведенной в Доме наслаждений. Банальное, но весьма подходящее название.
Когда я очутилась там, то ко мне тут же подошла колоритная дама — хозяйка заведения, — в окружении двух молоденьких девушек. Она провела мне экскурсию по всему зданию, которое оказалось немалых размеров. В ту ночь я была единственной клиенткой. Пока я шла за хозяйкой, во все глаза разглядывая комнаты, девушки-служанки проворно сняли с меня мундир, оставив в одной футболке. Я даже моргнуть не успела, как в руке у меня оказался бокал красного вина. По всему дому играла приятная расслабляющая музыка, освещение было приглушенным. Под конец экскурсии, которая завершилась на цокольном этаже, который являлся бассейном, я выпила уже два бокала, закусывая сочным виноградом. Девушки усадили меня в удобное кресло и сунули очередной бокал. На плечи опустились крепкие мужские руки, которые тут же стали их разминать. Я настолько обмякла, что не сразу сообразила сказать хозяйке, что в «интимно романтичных» ласках не нуждаюсь. Я была уверена, что женщина начнет меня уламывать, но она лишь хлопнула в ладоши, и девушки-сопроводительницы, которые, к слову, были полность обнажены, исчезли, как и мужские руки с моих плеч.
— Ваше слово — закон, — сказала хозяйка. — Только прикажите — все будет исполнено.
С этими словами она ушла, оставив меня наедине с огромным бассейном, который так и манил. Во время обучения нас почти не учили плавать, только летом, когда вода в ближайшей реке достаточно прогревалась. Плавать я толком не научилась, но бултыхаться в воде мне всегда нравилось. Осушив очередной бокал, я сняла с себя одежду, и с разбегу нырнула в теплую воду. Вышла я только, когда держать себя на воде не осталось сил. Почти сразу, непонятно откуда, передо мной появилась одна из служанок с большим полотенцем и махровым халатом. Только в этот раз она была одета. Облачившись в халат, я пошла бродить по этажам, заходя в каждую комнату. В одной были столы, ломящиеся под тяжестью экзотических ягод и фруктов, в другой стояли бутылки самого разного алкоголя. Призвав к себе слуг, я велела им брать всего по чуть-чуть и следовать в курительную комнату. Едва я оказалась внутри, как давно забытая привычка курить проснулась вновь. Но простых сигарет там не было. Наоборот: мне предлагали попробовать самые дорогие сорта табака. В заключение мне протянули тонкую стеклянную трубку, внутри которой была странная смесь каких-то трав, приправленных каким-то легким наркотиком. В этой комнате я провела всю ночь, окунувшись с головой в страну грез. В Доме наслаждений было все, что я могла желать, кроме одного.
Когда я напилась и обкурилась достаточно сильно, я заплетающимся языком потребовала показать мне всех мужчин, которые там были. Не знаю, откуда пошло, что в Дистрикте-1 живут самые привлекательные люди, но сегодня они точно бы проиграли. Таких красавцев я не видела никогда. Я стала чуть ли не допрашивать их о том, откуда они взялись такие чудесные. Но они все молчали. Выбрав парочку, я приказала одному из них массировать мои ступни, а второму — плечи.
Я не помнила, как уснула, но очнулась я уже в спальне своего нового дома. На удивление я не ощущала ни похмелья, ни усталости. За дверью обнаружился мой подаренный котенок, которому я не успела на тот момент дать имя. Он жалобно просился ко мне на руки. Я сразу устроила его на своем плече, намереваясь обучить всему, что знал когда-то Джефри. Дом был трехэтажным и с небольшим подвальным помещением, которое выполняло роль музея. Там за стеклом находилась моя позолоченная карта, а на стенах висели все мои достижения, которые я заработала за время 83-х Голодных игр. Среди трофеев оказалось и кольцо Лестера Вильямса, которое непонятно как оказалось среди моих вещей, привезенных из Капитолия.
На новом месте я освоилась достаточно быстро, твердо решив, что одной мне хватит обжить и двух этажей. На третий я почти не поднималась, разве что на широкий открытый балкон, выходящий прямо в центр Улицы победителей. Приходить сюда каждое утро с кружкой кофе, сигаретой и Феликсом вошло у меня в привычку.
Спустя неделю Энобария пригласила меня в Академию и предложила занять один из постов. Я могла этого не делать, но по опыту знала, что от безделья можно не только потерять деньги, но и форму. Почти все победители были чем-то заняты. Я решила стать инструктором по метанию ножей и бою на них. Основная работа проходила в Академии, но и в приют меня частенько приглашали. Работа занимала большую часть моего времени. Вечером я либо сидела у камина и читала, либо ходила вместе с Деей по барам. Несколько раз я была у нее в гостях. Жила она небогато, но вполне сносно. Глядя на то, как она возится со своей трехлетней дочерью, я волей неволей чувствовала тоску. Как-то раз, выпив чересчур много, я поделилась этим с подругой, на что она, похлопав меня по плечу, философским тоном сказала:
— Тебе пора найти мужчину.
— Да иди ты…
— Нет, я серьезно! Слушай, Дагер, ты вот как лошадь с шорами: смотришь только вперед. А на тебя глазеют, будь здоров. Перестань ты уже боятся и открой свое сердце. Тебя впишут в историю, как единственную победительницу из Дистрикта-2, которая обзавелась семьей. Я уже представляю, как все наши дамочки будут завидовать. Ха, прикинь Лайм в платье?