Непреклонный и бесстрашный Чарон вызывал у людей восхищение, но это восхищение базировалось на зависти и страхе. Волфуорт знал, за глаза его называют чудовищем, и не имел ничего против.
На крыльцо ведомства мужчины ступили с первыми каплями дождя.
− Сводка по сумасшедшим готова? — уточнил герцог, направляясь в рабочий кабинет, который ни с кем не делил.
− Готова. Сейчас принесу, − пообещал Эрнис. − Только сбегаю в буфет. Не успел позавтракать.
− Не успел? Или тебя Аделина опять забыла покормить? — насмешливо приподнял одну бровь Чарон.
− Ты же знаешь, ей сейчас тяжело заниматься домашним хозяйством, − проявились нежные нотки в голосе Эрниса.
− Ты слишком потакаешь ей. С женщинами так нельзя, − уверенно заявил Волфуорт. Красноволосую Аделину, жену друга, он воспринимал со знаком отрицания. Девушка платила ему тем же. Герцог подозревал, что противная девчонка подговаривает мужа не общаться с ним.
− А как надо? — заинтересовался Эрнис. Его удручала война между Чароном и Аделиной, и пока ему никак не удавалось примирить их.
− Жестко. Чтобы не смела ослушаться. Если бы моя жена оставила меня без завтрака, потом сама три дня сидела бы без еды.
− Но у тебя нет жены.
− Зато у тебя есть. Полная бездельница.
− Чарон, она беременна, и в связи с этим быстро устает. Доктор говорит, Аделине вообще лучше не вставать с постели, чтобы ребенок не родился раньше срока.
− Так найди помощницу, желательно кухарку и служанку в одном лице.
− Ищу. Но пока не подходит никто. Так я могу в буфет сбегать? — вернулся Эрнис к насущному вопросу.
− Иди. Я подожду. Пообедать потом у меня можешь, − предложил герцог.
Спустя двадцать минут Лаварэнц принес сводку по сумасшедшим за прошедшие сутки.
В Югтауне, как и в трех соседних королевствах, имелся свой бич. Регулярно, без всякой видимой причины и каких-либо предпосылок, нормальный человек мог стать психически нестабильным, попросту психом или, как официально именовалось в сводках, скаженным. Определить сошедшего с ума не представлялось затруднительным, у человека в один миг закатывались зрачки с радужкой, обнажался белок склеры и в таком виде глаз оставался в течение нескольких дней. Затем зрачок возвращался на место, а вот мозги, увы, нет.
Безумцев отправляли в Скаженный лес, где они и проживали остаток жизни. Выживали ли дурковатые в том лесу, или их раздирали дикие животные, никто не знал.
Бытовало мнение, что загадочный лес попросту подпитывается шизофрениками, так как здравомыслящему человеку ходу туда не было.
− Двое, − сообщил Эрнис. — Старик и молодой парень. Из бедноты.
− Задери тебя медведь! Восемь человек за пять дней и никакой последовательности, − сердился герцог. Он уже около года чертил схемы и диаграммы, пытаясь найти хоть какую-то закономерность во внезапном проявлении безумия. Но до сих пор зацепок не выявил. Болезнь накрывала людей разных возрастов, разного социального положения и не было видимых связей между ними. Порой никто не сходил с ума целый год, а затем сразу несколько случаев подряд.
− Когда в лес их будем переправлять? — поинтересовался Лаварэнц.
− Пусть немного в распределителе посидят, − решил Чарон. — Может, еще кто свихнется, группой тогда сразу и отправим.
Договорившись о времени обеда, Эрнис ушел в тренировочный зал проводить занятия по рукопашному бою с выпускниками военной Академии, а Чарон отправился на склад принимать новое обмундирование для армии.
Как с запланированными делами было покончено, приятели пешком направились в особняк Волфуорта. Дождь к этому часу уже унялся, оставив после себя ручьи луж. Но воздух наполнился такой свежестью, что пешая прогулка могла доставить большее удовольствие, нежели путешествие в закрытом экипаже.
− Никогда не думал, что скажу такое, но чечевичный суп, приготовленный твоей кухаркой, обалденно вкусный, − доедал уже вторую порцию Эрнис.
Роббин выставил перед мужчинами блюдо с котлетами из карпа. Удлиненное, овальное фарфоровое блюдо относилось к тому же сервизу, что и супницы с тарелками. Дома у Эрниса всегда ели из разномастной посуды, он даже не был уверен имелся ли у них с Аделиной какой-нибудь сервиз, состоящий из одинаковых тарелок и чашек.
Котлеты оказались не менее вкусными, чем суп.
− Роббин, − положил вилку на белоснежную салфетку Чарон, − позови-ка сюда кухарку.
− Что-нибудь не так, милорд? — умел угадывать настроение генерала управляющий.
− Мне попалась кость, − продемонстрировал Чарон кусок, аккуратно срезанный с рыбной котлеты. Из него действительно торчала совсем небольшая, но все же кость.