Когда речь зашла о Габриэле, Норберта подтвердила опасения Мисти. Он на самом деле вернулся на Север и находился с Генриеттой, именно из-за его возвращения, после долгого запрета сестры на перемещение к людям, Норберта решила навестить Клои и отыскала её совсем рядом.
– И что нам теперь делать? – спросила Клои.
Норберта пожала плечами, ситуация получалась дурацкая. Габриэль может навредить и себе, и друзьям. А встретиться и объединиться опасно.
– Мисти должна сообщить Габриэлю, где вы.
От просьбы мёртвой, целительница оказалась не в восторге. После нервных дней пряток, с Мисти случилась истерика. Женщина кричала о том, что и так сделала категорически много, подвергая опасности родных. Лились слёзы, она чуть ли не с кулаками кидалась на охотника, покусившегося разрушить её хрупкую жизнь. Реакции перепугалась и Норберта, она кружила вокруг Мисти, стараясь успокоить магией. Патришая цепко обнимала маму за талию, Клои держалась поодаль, боясь пошевелиться. Всего одним предложением они довели целительницу до того, что она была готова всех сдать и спокойно отправиться на Птицу с дочерью.
Спустя минут пять метаний и криков, Мисти опустилась на кровать, дочь по-прежнему крепко сковывала мать объятиями.
– Ты права, ты и так много сделала, – прошептал Нил, присаживаясь рядом. – Уходите, как и запланировали, а мы найдём другой способ. С Энди или как-нибудь. Не стоит вам вмешиваться, идите. И спасибо за всё.
Женщина не ответила, лишь кивнула, скрывая волосами лицо и стирая не останавливающие слёзы. Она хоть и смеялась, и приносила извинения, но так и не смогла остановиться. Клои проводила её в ванную, где выслушала ещё тысячу извинений. И на все принятия или попытки отрицать нужду слов, Мисти качала головой и рыдала с новой силой. Клои пришлось пойти на крайние меры, несмотря на нелюбовь к объятиям, девушка прижала целительницу к себе и гладила по волосам несколько минут, пока она не перестала трясти плечами и всхлипывать.
Затем пошли долгие уговоры о том, что Мисти ни для кого не предательница. Хотя за Север Клои говорила с большой долей сомнения, но, спустя минут десять, целительница успокоилась и окончательно привела себя в порядок. Смотря на отражение, девушка беспокойно хихикала, рассуждая о постоянных ссорах с Реем и что никто не обратит внимания на припухшее лицо.
Прощались они очередной порцией просьб не волноваться. Когда же дверь закрылась, Клои посмотрела на сконфуженную Норберту.
– Разве ты не можешь связаться с Габриэлем в виде тени?
– Не уверена, что Генриетта отпустит его куда-либо. Всё же он её любимый брат, которого бы она непременно нашла среди людей, если бы ей не запретили. А тут он сам пришёл. Даже если я каким-то способом и смогу убедить его пойти за мной, то как быть с Генри?
– А если зайти с другой стороны? – размышлял Нил. – Отвлечь Генриетту ты сможешь?
– Маловероятно. Скорее всего, она уже наложила на Элю запрет перемещений. Он не сможет перекинуть вас. Я постараюсь находиться рядом с ним, может, пойму его план. А вам лучше не выходить из комнаты. Мидж и Лубли точно здесь и знают вас в лицо.
– Кто такая Лубли? – настороженно поинтересовался юноша, перебирая знакомые имена.
– Та, которая пыталась утопить тебя во Франции.
– А-а-а, – Нил отмахнулся от ситуации, как от случайности. – В любом случае, я здесь дольше Клои, а меня до сих пор никто не пытался убить. На фотографиях я вроде не сильно светился, а текстовое описание. Будем надеяться, пронесёт.
– Если ты не выйдешь из комнаты, возможно, – Норберта изобразила тяжёлый вдох и растворилась в воздухе.
– Если, – охотник улыбнулся Клои. – Нам нужно пробраться к этой Предсказательнице. Нельзя допустить ещё один кошмарный день.
Клои качнула головой.
– Попробуем выяснить у Рея, где она располагается. Ведь комната должна быть пуста.
В обед Рей не только не поведал местонахождение комнаты, но ещё и подпёр магическим барьером дверь. В ловушке он оставил ещё и Энди: то ли за компанию, то ли вместо сторожевого пса.