Некоторые недоумевали: разве мало более порядочных аэродромов?
Пришлось Верховцу поручить парторгам и комсоргам эскадрилий побеседовать с людьми, разъяснить что к чему.
Дело было в том, что немецкая группировка в Сталинграде оказалась в котле, отрезанной от остальных своих войск. Фашистское командование начало срочную переброску окруженным по воздуху оружия, боеприпасов, продовольствия, а от них — раненых. Зеты располагались как раз на пути, по которому сновали туда и обратно транспортные «юнкерсы». Уничтожать их — такая задача была поставлена перед нашим полком. Когда всем стала ясна цель нашего пребывания в Зетах — жизнь пошла веселее, мы с большей охотой начали устраиваться на новом месте.
Перед ужином Шестаков в столовой, оборудованной в одной из хат, подвел итоги дня.
На черной доске, которую всегда возил с собой Никитин, четко нарисовал мелком боевой порядок полка, обозначил самолеты противника, его аэродромы.
— Итак, прошу слушать внимательно. Сегодня у нас был весьма удачный вылет, но он мог пройти с еще большей эффективностью, если бы…
Я никогда не думал, что, возглавляя в бою полк, лично участвуя в схватке, можно одновременно видеть и оценивать действия каждого летчика. Когда Лев Львович раскрывал Алелюхину, Ковачевичу, Серогодскому, Королеву, мне и другим летчикам глаза на то, где и когда мы совершили ошибку, допустили неправильный маневр, вели неточный огонь — нам, честно скажу, становилось не по себе. Каким объемом внимания, какой осмотрительностью и памятью нужно обладать, чтобы все это заметить и запомнить, проанализировать и растолковать подчиненным. Нет, неспроста его позывной «Сокол-1».
Но закончив анализ боевого вылета, Лев Львович не остановился на этом.
— А теперь рассмотрим возможные другие варианты наших действий в подобной ситуации.
Это уже начинался урок тактики, урок творческого мышления, поиска наиболее целесообразных приемов и способов решения боевой задачи.
В заключение — советы.
— Огонь открывайте с дальности сто метров. Стрельба с большого расстояния малорезультативна, позволяет противнику мобилизоваться для отпора… Не заходите бомбардировщикам в хвост. Лучше всего — сзади под ракурсом в две четверти или снизу под сорок пять градусов. Это обеспечит вам неуязвимость от огня стрелков-радистов. Пошли в атаку — не сворачивайте, даже если вас осыпают пулями. Подходите вплотную, бейте в упор… Если идет группа бомбардировщиков — сверху, в спину бейте ведущего. Остальные тут же расползутся по сторонам… Не ввязывайтесь в бой на виражах. Наши моторы позволяют вести его на вертикалях, где немцы слабее… Нужно уйти — стремитесь вверх. Высота легко превращается в скорость, а с ней вы не пропадете. Если же вынудят уходить вниз — только резким переворотом. Из пикирования выходите боевым разворотом, чтобы можно было осмотреться… Держитесь группы, не рассыпайтесь. Из атак выходите в ту сторону, где большинство своих… Всегда старайтесь находиться со стороны солнца. Оно слепит врага. Для этого смелее используйте прием «люлька» — ходите так, чтобы солнце было сзади вас. Увидел врага — в атаку разворотом «Все вдруг!»… В воздухе ваша голова должна вращаться как на шарнирах. Кто все видит — того не застанешь врасплох… После боя — не расслабляться до выхода из кабины на аэродроме. Враг хитер и коварен, в любую минуту может подстеречь…
Мы слушали Шестакова и думали: «Это же наука побеждать! В основе ее — опыт боев в Испании, Одессе, под Харьковом и теперь здесь, в Сталинграде. С такой наукой будет легче бить врага!»
Многие из нас торопливо записывали все, что говорил командир. Я же на всю жизнь запомнил его науку. И до сих пор не сомневаюсь в том, что именно она помогла мне потом при самых крутых поворотах судьбы…
Первая ночь в Зетах показалась нам бесконечно длинной: все замерзли, не могли спать. Немцы, конечно же, узнали о нашем месторасположении. И с рассветом обрушили такой бомбовый удар, какой никому из нас еще не приходилось испытывать.
Услышав знакомое завывание бомб, мы бросились в капониры. Увидели, как на одном из них бесстрашно, в полный рост стоял Шестаков и во весь голос командовал:
— Всем в укрытие, быстрей, быстрей! Ложись!
Он проводил взглядом падающие бомбы до самой земли и тут же сам бросился в снег. Раздалась серия взрывов, от которых содрогалось все вокруг.