Так вдруг он, Макс, случайно на электричку сел?! Вот задумался и сел! И это никакой не Египет, а Франция. Река, скажем, Сена… Ага, Сена… с тростником и крокодилами! И пирамиды еще. Хотя в Лувре тоже пирамиды имеются — только не такие.
Ладно! Потом рассуждать будем, сейчас главное — выбраться поскорее отсюда!
Махнув рукой, Максим решительно зашагал прочь от реки. В изжелта-синем блеклом небе, наливаясь белым огнем, нещадно палило солнце. Хорошо, что у Макса кожа такая, что не сгорает никогда, даже самым жарким летом.
Молодой человек успел сделать лишь с полдесятка шагов, как позади, от реки, вдруг послышался крик. Вздрогнув, Максим обернулся и уже приготовился бежать со всех ног…
— Хэй, гей! — махая рукой, кричала какая-то девчонка.
Длинноволосая, в узеньком белом платье и с ожерельем. Кричала явно ему, Максу…
Господи!
Беглец не поверил своим глазам.
Тейя!!!
Ну да, она самая!
Вон бежит, улыбается…
Опа! Бросилась с разбегу на шею, потерлась носом. У Макса даже в глазах защипало.
— Тейя. — Он ласково погладил девушку по плечам. — Ты-то хоть как здесь оказалась?
Девушка лишь смеялась — ну конечно, русского-то не понимала. Да и никаких других языков, окромя своего, местного, из которого Максим уже знал несколько десятков слов — во многом благодаря той же Тейе.
Вспоминая нужные фразы, юноша напряг память:
— Ты! Откуда?
Девушка что-то быстро затараторила, смеясь и помогая жестами, так что Макс в конце концов понял: Тейя шла за ними по берегу, но не показывалась на глаза, опасаясь вельможи со шрамом на щеке. Потом, когда суда причалили, увидела Максима — «Ах-Маси! Ах-Маси!» — хотела подойти еще там, в кустах, у храма. Подошла бы, если б не бандиты.
— Хека хасут! Хека хасут! Хат-Уарит! — как заведенная, твердила непонятные слова девушка. — Плохо, плохо. Хека хасут — плохие, жестокие. Ужас! Страх! Кровь! Хат-Уарит — плохо, Уасет — хорошо. Мы идем в Уасет! Ты и я. Туда, туда! — Тейя показала на юг, вверх по течению Нила.
Максим покачал головой:
— А может, все-таки повернем на север? Туда, туда. Понимаешь?
Тейя в ужасе передернула плечами:
— Там — Хат-Уарит. Там смерть, кровь. Там — хека хасут.
— Да что такое это «хека хасут»?! Хека хасут — что? Кто?
— Хека хасут… Властелины. Властелины пустынь, гор. Теперь — и наши.
Так ничего толком и не поняв, молодой человек лишь махнул рукой и, согласно кивнув, улыбнулся:
— Ну, на юг так на юг. Вместе все веселее. Слушай, а там есть большие города? Селения? Ну, большой, понимаешь? Много, много домов. Один, два… много.
— Уасет — большой! Очень большой! Красивый. Как солнце!
— Большой, говоришь… — Максим пригладил растрепавшиеся волосы. — Хочется верить. Слушай, а метро там есть? Ну, метрополитен, понимаешь? Андеграунд, подземка. Мет-ро!
— Мет-ро, — моргнув, повторила девушка. — Мет-ро. Идем?
— Идем!
Тейя бросилась к реке.
— Постой! Постой! Куда ты? — закричал ей вслед Макс. — Нам же не туда вовсе!
Девушка на полпути обернулась:
— Туда, туда. Лодка!
— Ах, лодка… Постой. А откуда у тебя лодка?
Тейя ничего не ответила, побежала к реке, черные волосы ее бились по худым лопаткам блестящими антрацитовыми волнами. Тейя… Оказывается, она следила за ним! Не бросила! Интересно — а помогла бы бежать? Нет, скорее всего, просто сообщила бы в полицию. И все же какая она молодец! Ведь не бросила, пробиралась вслед за бандитским судном — несмотря на то что ей-то надо было на юг, совсем в другую сторону.
— Тейя! — Максим осторожно уселся в тростниковую лодку. — Ты очень хорошая. Очень! — И погладил девушку по плечу.
Та вдруг расхохоталась, задорно запрокинув голову, — ох, и любили же здесь посмеяться!
Потом протянула парню весло — греби, мол.
И Макс сделал такой мощный гребок, что едва не перевернул лодку!
— Э, не так, на так! Дай!
Отобрав весло, Тейя показала, как нужно грести — осторожно и плавно. Потом произнесла какую-то не совсем понятную фразу, жестами изобразив, как переворачивается лодка и как выплывает из воды какое-то зубастое чудище. Ап! И сомкнулись челюсти.
Господи — крокодилы! Макс похолодел: так вот почему никто не бросился за ним следом с борта бандитского корабля. Крокодилы! Ну правильно, их же тут множество. И как же он сам-то об этом не подумал, не сообразил! А вообще и хорошо, что не сообразил, иначе б не убежал, томился б до сих пор в плену у бандитов. А так… Но вполне ведь мог попасться на ужин зубастому хищнику, вполне. Пронесло, слава богу! И вот не только выбрался на свободу, но и Тейю встретил. Вернее, она его.