Ломонос верил, точнее, знал, что с момента неожиданного для юнака ритуального похищения, Ждан стоически переносил все положенные по ритуалу трудности и испытания, которые обрушились на него в лесном доме Мокоши. На это время, он для всей своей родни и знакомых 'умер', чтоб затем возродиться как взрослый человек. Поэтому, никто не старался узнать: - 'Как там у Ждана идут дела, насколько ему там тяжко‟. - Нельзя живым людям видеться с 'умершими родичями' - неправильно это.
И вот сегодня, - его воспитанник предстал перед жрецом, сильно похудевший и немного осунувшийся, но не сломленный и гордый этим. Он сидит в белой траурной рубахе, на ритуальной скамье перед жрецом и жителями города Аркона. Завершающее действие его инициации происходит на морском берегу - на виду храма Святовита: слышен тихий плёс морских волн и скоро испытуемому дадут новое имя - окончательно возродив его для дальнейшей жизни.
Волхв, ведущий обряд, закончил ритуал тем, что величественно читая необходимые заклинание, состриг у бывшего юнака клок волос и торжественно бросил их в священный огонь - который тут же поглотил его. Тот, кого раньше звали Жданом, повинуясь жесту священнослужителя, встал: и жрец, что-то говоря, одел на его шею бечеву с ножом.
А на Ломоноса снова накатило воспоминание. Три лета назад, а может и пять - как раз на Масленицу: как обычно были обрядовые пляски Скобарь; сопровождающиеся ритуальными действиями бойцов, песнями - готовившими оных к бою стенка на стенку. Так вот, в момент этого действа, Ломонос случайно заметил, как неподалёку от очерченной земли для игрищ, Ждан, собрав ватажку из таких же как и он робя (детей), решил устроить свой - детский поединок. Как ни странно, но местный задира Бобёр, беспрекословно подчинялся юному Ободриту. Мальчишки - участвующие в этой затее, как могли, старались принять боевую стойку, для этого, они, становясь рядом, друг с дружкой - плечо к плечу. А младший брат Ждана - Хотен, желая выглядеть постарше, так неровно и забавно нарисовал себе синей глиной усы: что вызвало умиление и смех взрослых заметивших это. Заметили это и дети, да, не удержались от насмешек: а некоторые, демонстративно хватались за животы, и падали на землю - тыча пальцами в Хотена. И к всеобщему удивлению, Ждан, не кинулся с кулаками на юных насмешников - что было весьма ожидаемо. А уперев руки в бока Громко сказал:
- Та-ак! У нас что, такие глупые гуси завелись?! Гогот подняли на всю округу! Или себя, в эти - малые лета забыли - когда сами по округе, без штанов бегали?
Вроде не великий воин и не грозным взглядом он всех одарил: но было в нём, столько внутренней силы, уверенности в своей правоте, и столько правды. Что перестали смеяться даже взрослые жители Аркона. И не пожуришь мальчишку по поводу неуважения старших: обращался то он - ко своим сверстникам... Правда, с тех пор прозвище 'Синий ус', накрепко закрепилось за младшим из братьев. Так что, Ломонос был уверен, со временем в той или иной форме: оно может стать основой для его взрослого имени....
Но было и другое далёкое воспоминание. Уже стёрлась из памяти причина, вызвавшая несдержанную ярость у Ждана. Кинулся он на своего обидчика с кулаками - прямо во время занятий у Велимудра. Так что, почтенный волхв, разняв юнаков, сказал им мудрые слова, которые попозже Ждан сам пересказал своему воспитателю (Ломоносу):
- Что вы сцепились меж собой как вороньё над падалью? Вы будущие мужи - а они некогда не дерутся без причины: ибо, достойный уважения муж дерётся или за женщину, либо когда его роду кто-либо угрожает. Других причин для него нет, и быть не может.
- А когда стенка на стенку бьются?! - С горячностью в голосе возразил Ждан.
И тут же потупившись, замолчал - поняв неправоту своего выкрика. Старец глядя сверху вниз, с укоризной покачав головой ответил:
- Это другое дело. В этой схватке, вои показывают богам свою удаль, - мол, есть в роду герои. И есть, кому род и землю его защитить от любой беды.
Волхв обвёл детей своим взглядом и с назидательной интонацией в голосе продолжил: