Ярилка был единственным из сыновей, который дожил до своей возрастной инициации. Три дочери были не в счёт, старшую дочь Млаву, не так давно отдали в жёны соседу Кукше - возле тела которого, та в данный момент горестно причитала. А здесь, её радость и надежда, её сыночек, смотрел в пустоту своими потухшими глазами, а ведь ещё недавно в них светились и радость, и забота...
Немного позднее, к убитой горем матери подошли седовласые старики, которые как единственные мужи, подбирали и уносили всех погибших на погост: они что-то говорили Яродаре, но она их не слышала. Нерешительно потоптавшись рядом, но, так и не дождавшись ответа, старцы приступили к своим горестным обязанностям, и для начала вытащили из тел копьё, удерживающее вместе отца и сына. От вида освободившегося оружия и упавших порознь окоченевших тел, у Яродары потемнело в глазах, и вдова, обмякнув, провалилась в небытие. Бедная женщина вскоре очнулась от того, что Болеслава - свекровь Млавы, склонившись над ней, легонько хлестала ладошками по её щекам и что-то говорила, вот только что, раздавленная горем Яродара не могла понять. ...
Хоронили погибших всем миром, как могли. Был большой погребальный костёр, но не было поминального пира - лютый враг унёс все припасы; не было тризны - некому было исполнить этот ритуальный пляс, да и погибшие не все были воинами. Да и те немногие выжившие, были не уверены, переживут ли они приближающуюся зиму. Поэтому, на следующий день старейшины решили послать гонца к князю Арконы, дабы посланник передал ему их мольбу о помощи и оповестил, что нечем роду дань платить, чтоб не серчал он за это на них.
Вот и пришла помощь на которую 'Медведи‟ и не надеялись. Деловитые варяги, по прибытию на место, установили для себя временный шалаш и сразу приступили к ремонту разорённых жилищ. Заодно, они начали возводить новые защитные укрепления, делать новые засеки, перекрывая все тропы ведущие к роду Медведей. Засучив рукава Варяги-Русы рубили деревья: коренные жители помогали им чем могли, часть местных женщин, малыми топорами обрубали с поваленных стволов ветви и сучья; другая треть ходила с малыми детьми в лес, собирая съедобные корешки и грибы. Вечерами женщины сортировали всё собранное в лесу, сушили или же солили в бураках (сосуд из бересты цилиндрической формы), благо прибывшие Русы, помимо съестных запасов привезли много соли. Знали воины куда идут, и что им здесь может понадобиться. Самые же крепкие и выносливые бабы помогали варягам в мужской работе, волоча в селение брёвна и, раскладывали их там для дальнейшей сушки.
В скором времени, благодаря общим усилиям, в посёлке были восстановлены почти все дома: а варяги, заготовив нужное количество леса, запалили по околице костры, на огне которых стали обугливать та часть массивных кольев, которая позднее будет вкопана в землю - образуя вокруг вновь отстроенного городища защитный частокол.
Правда среди варягов был один воин, который не занимался ни лесоповалом ни другим тяжёлым трудом. Ещё по прибытию в назначенное для зимовки село, Ломонос, озадачил Сокола особым и по его словам важным поручением - поставил воспитателем над местными 'волчатами‟. И он должен был их натаскивать в охоте и главное, прививать необходимые навыки владения оружием. Справедливости ради, надо сказать, что справляться с первой частью поручения было не очень сложно, дети охотников впитывали все эти премудрости с молоком матери, и в этом, мало чем уступали своим павшим отцам.
- ...Ты давай сынок, не подведи меня, будь для них хорошим дядькой - таким же, каким я был для тебя. - Отдельно напутствовал Сокола Ломонос, после того, как прилюдно объявил тому о своём решении. - Они с детства учились ходить на разного зверя, но многие всё-таки, ещё слишком малы для самостоятельной охоты на крупного зверя. Этому их учат и старейшины так что не мешай им, заодно сам подучись. А ты учи их биться на мечах, да от секиры уклоняться. Если ближайших два лета на них никто не нападёт, то, после того как мы уйдём домой, только на них этих мальцов и будет вся надёжа, да на пятерых покалеченных мужей - коли те выживут. А весной, как сойдёт снег и зазеленеет лес, мы всё равно будем вынуждены оставить это городище - не весь же век нам здесь куковать...