– Загадками говоришь, будто кощунник! Может, от Угляны к тебе какой дух заскочил?
– Может, и заскочил! – Травень снова засмеялся. Был он полон странного чувства, смеси радости, тревоги и возбуждения, и Веснояра не понимала, что с ним. Да и как понять: ведь «зимние волки» принадлежат лесу, они в эту пору и не люди вовсе.
– Уйди. – Вспомнив об этом, она снова попятилась. – Нечего тут… Мне и говорить с тобой сейчас не следует…
– Да ну ладно! – Травень опять придвинулся и попытался ее обнять, потянулся к лицу. – С осени не видались, неужели вовсе и не скучала по мне?
Уж он-то точно скучал: и по Веснояре, и вообще по девушкам, как всякий молодой здоровый парень. Прижав ее к поленнице, Травень пытался ее поцеловать, царапая ей щеки отросшей в лесу бородой, а Веснояра отбивалась не шутя: его одичавший вид, лесной запах пугали ее, будто к ней лезет с поцелуями оборотень. Но он не давал ей даже вскрикнуть, и ей стало по-настоящему страшно.
– Веснавка, где ты? – вдруг послышался от дверей избы голос Младины.
– Веснояра? – закричал и братец Ярко, молодой мужик, прошлой осенью женившийся и потому избавленный от необходимости уходить в лес. – Волки тебя, что ли, унесли?
– В нужном чулане глянь! – донесся голос бабки Вербницы.
Ну, все семейство на поиски вышло! Заслышав голоса, Травень поднял голову, и Веснояра мигом вывернулась из его объятий. И он исчез: метнулся во тьму под тыном, где сложенные дрова давали возможность легко перебраться наружу. А девушка, вся дрожа и поправляя платок, шагнула навстречу родичам.
– Ты куда пропала? – Здесь оказался даже и отец, чье обычно веселое лицо сейчас выглядело хмурым. – Где была?
– В чулане… живот… прихватило, – буркнула Веснояра, не поднимая глаз. – А вы все родом в поход собрались!
– Младинка говорит, на душе нехорошо, будто с тобой неладно что-то, вот мы и всполошились…
– Вспомнила, что волки рядом бродят. – Младина в смущении, но и с облегчением взяла сестру за руку. – Рука горячая… ты нездорова?
– Здорова… почти. – Еще толком не придя в себя, Веснояра не знала, что отвечать, и хотела, чтобы родичи поскорее оставили ее в покое. – С чего ты взяла… будто волки?
– Да потому что мы волка слышали, пока сюда ехали, – сказал брат Ярко.
– Ладно, пойдемте-ка в тепло! – Бабка Вербница обхватила сразу обеих девушек и подтолкнула к дверям. – Нечего тут стоять, и впрямь волков дожидаться!
Когда их уложили спать на полатях рядом с Вороникой и Донницей, Веснояра еще долго не могла заснуть. Встреча в темноте казалась ей сном, но теперь она не понимала, чего так испугалась. Зачем Травень бродил на ночь глядя возле веси Хотиловичей, чего ему тут надо? И почему он так уверен, что Леденичи за невестами не приедут? Может, знает что-то такое, чего не знает пока больше никто, даже сами Леденичи? Строить догадки было бесполезно, однако Веснояра точно знала: если бы его предсказание сбылось, она была бы очень рада.
Глава 2
До возвращения «зимних волков» еще оставалось время, но своего ушедшего в лес брата Гостяя Веснояра и Младина увидели раньше, чем ожидали. Едва они успели вернуться домой, как на следующий день он вдруг постучал в дверь: тоже заросший бородой, которую неженатые парни, живя дома, всегда брили, покрытый волчьей шкурой, пропахший лесом, мокрой землей, оттаявшей прелью.
– Ой! – Открывшая дверь Младина охнула от неожиданности и отшатнулась, никак не ожидая увидеть это заросшее, дикое существо, в котором с трудом узнала родного брата. У «зимних волков» не было в обычае навещать родичей, и она сразу поняла, что это неспроста. – Это ты? Что случилось?
– Отец где? И дед? – вместо приветствия отозвался Гостяй. – Дома? Позови, пусть выйдут?
– У стрыя Вертяши отец, – ответила Младина, из-за спины которой уже выглядывали мать и Травушка.
– Я к деду пойду, позови отца к нему.
В дом никто из женщин Гостяя не приглашал: все равно не пойдет. Не принадлежа в зимнюю половину года к человеческому миру, «волки» никогда не заходили в жилье.
Схватив с крючка возле двери кожух – даже не свой, а Капелицы – Младина кинулась наружу, к избе стрыя Вертяши. Избы городка были поставлены кругом, задней стороной к валу, дверями на небольшую внутреннюю площадь. Привлеченные необычным явлением, к избе старейшины собирались сперва дети, игравшие во дворе, а потом и женщины; Гостяй перешел к дедовой избе и там остался ждать, пока Лежень выйдет, а Младина позовет отца. Из избы Капелица возмущенно вопила: Младина ушла в ее кожухе и ей не в чем выйти; мать решительно советовала ей, во-первых, закрыть дверь и не студить избу, а во-вторых, надеть кожух Младины да идти. Разве не во что в доме одеться?