В комплексе казарм было полно народу.
Каждое состязание за родовое имя привлекало множество зрителей, а у Дианы аудитория была, пожалуй, вдвое больше обычной.
Это сборище едва ли было благожелательным к ней. Еще до того, как Диана смогла расслышать что-либо из выкриков толпы, она поняла, что люди довольно взвинчены: сплошные воздетые кулаки, оскорбительные жесты и злобные гримасы. Когда ей с Джоанной и Жеребцом в гуле голосов постепенно стали различимы отдельные слова, оказалось, что народ чуть ли не хором вопит «вольняга!»
Угроз физической расправы практически не было, поскольку закон гласил, что воины, участвующие в состязаниях, не должны подвергаться совсем уж агрессивным нападкам. Это правило было установлено уже давно – еще тогда, когда проводилось много схваток за родовое имя, помимо официальных испытаний.
Кроме того, толпу сдерживало приличное количество дюжих секьюрити, которые при малейшем нарушении правил поведения пускали в ход силу, против чего воины не особо протестовали, поскольку синяки все же украшают мужчин. Впрочем, Диана сомневалась, что блюстители порядка смогли что-то сделать, если бы толпа таких размеров перешла к решительным действиям.
Несмотря на то что, согласно Кодексу Воина, необходимо было отвечать на любой серьезный вызов, сделанный воинам, участвующим в состязаниях за родовое имя, обычаем предписывалось не реагировать на выпады зрителей, так что Диана и двое ее товарищей спокойно прошли мимо вопящей и яростно жестикулирующей толпы, не обращая на нее никакого внимания.
Неподалеку от своей казармы Диана разглядела какого-то стоящего в расслабленной позе смутно знакомого человека, который явно поджидал ее.
Сперва она не сразу сообразила, кто это, но потом вспомнила памятную драку вокруг головида. Точно, Лейф. При свете дня он оказался моложе, чем в ночь их знакомства.
Подойдя к Лейфу, Диана приветливо улыбнулась. Хорошо, – подумала она, – что рядом нет Джоанны.
Наставница вместе с Жеребцом ушли наблюдать за починкой ее робота.
– Вы неплохо сражались, – сказал Лейф, улыбаясь. – Я смотрел по головиду.
– Надеюсь, болели за меня? Он улыбнулся еще шире:
– Ну, болеть за вас в Зале головида, пожалуй, было довольно опасно, но я втайне приветствовал вашу победу.
– Вас не шокировало то, что я вытащила звездного командира из кокпита его робота?
– Нет. Вряд ли я сам пошел бы на подобный риск, но я восхищаюсь вашей смелостью. Это было очень… как бы это правильнее сказать… по-верному.
Услышав такое, Диана рассмеялась:
– Это что, такая шутка?
– Это вовсе не шутка. Мне кажется, я поддерживаю ваши притязания, если можно так выразиться Я не хочу, чтобы вы победили, но это не потому, что вы формально вольнорожденная, а потому, что сам намереваюсь заполучить это родовое имя.
– Я смотрела по головиду запись вашего поединка в первом туре. Неплохой бой, хоть и коротковатый.
– Я не трачу время впустую.
– Да уж, не тратите.
– Видите ли, жребий развел нас так, что мы, наверное, встретимся только в финальной схватке, воут?
– Это приходило мне на ум. Это же замечательно – завоевать родовое имя в борьбе с достойным противником! Мне нравится.
– Вы весьма учтивы для воина Клана Нефритового Сокола.
– Наверное, своего рода генетическое отклонение. Я избавлюсь как можно скорее от него, – серьезно сказала Диана.
– Избавьтесь, а я постараюсь быть достаточно вежливым, когда одержу над вами победу, – улыбнулся ей на прощание Лейф.
Проходя мимо Дианы, он слегка пожал ее запястье.
Девушка пристально смотрела ему вслед. Лейф не оглянулся.
Диана все еще ощущала его прикосновение. Воины так редко случайно касаются друг друга. Что же за человек этот Лейф? Ох уж эти темные переулки…
XX
Помещения Клана Нефритового Сокола
Зал Ханов
Окрестности Катюши
Страна Мечты
Кластер Керенского
Пространство Кланов
6 марта 3060 года
Марта негодовала. Хотя, в принципе, чего еще можно было ожидать от сборища Ханов, подобного последнему заседанию?
Ей очень хотелось плюнуть на все, сложить с себя полномочия Хана Клана Нефритового Сокола, залезть в кокпит боевого робота и передавить всех своих врагов.
Да, получалось, что с каждым шагом, сделанным вверх по лестнице, ведущей в кресло Хана, она теряла что-то, чего уже никогда не вернуть. Превратившись из курсанта в воина, она испортила свои отношения с Эйденом Прайдом. На первом своем офицерском посту Марта почувствовала, что отдаляется от простых воинов. Ситуация ухудшалась после каждого увеличения числа звездочек на погонах, и вот теперь, когда она взобралась на самую верхушку пирамиды военной субординации, рядом не осталось никого, кому можно верить просто так, по-человечески, – кругом одни враги, недоброжелатели, завистники, а из друзей – одни подчиненные.