Она вытаращила глаза и показала руками размер вражеских заклинаний. И едва не споткнулась о поребрик.
– Так, осторожнее! Обратно тащить тебя в лазарет я не хочу.
Походка Ирки была нетвердой, словно каждый шаг давался девице с большим трудом. Я предложил ей руку, и она с готовностью ухватилась за мой локоть.
– Прости. Что‑то я после всего этого не в форме…
– Еще бы, – отозвался я. – Всем сегодня досталось.
И Сперанским – особенно. Впрочем, у меня был еще один повод немного собой гордиться: отмудохал Денисова по полной. Жаль, прибить не мог. И жаль, что он не запомнит этого возмездия. Чую, придется навалять ему снова, потому как этот козел не остановится в своих издевательствах. Знаю я таких.
Занимая Ирку пустой болтовней, я довел нас до выхода. Уже давно стемнело, и нам приходилось ориентироваться только по указателям да рядам фонарей вдоль дороги. К контрольно‑пропускному пункту медленно стекался ручеек отпущенных абитуриентов, и чем ближе мы подходили к воротам, тем плотнее становился людской поток. Все явно прошли ментальную обработку – больно уж характерные пустые глаза и усталые лица у них были.
Неужели я остался единственным, кто смог что‑то запомнить? Звучало и ощущалось как‑то жутковато.
Наставница ожидала нас, прислонившись к капоту автомобиля. В одной руке вечный мундштук с вишневой сигариллой, во второй – стаканчик с кофе.
– Матильда! – взвизгнула Ирэн раскинула руки в стороны и бросилась к тетке, едва мы прошли последний КПП Полигона. Наставница едва успела поставить кофе на крышу. – Моя команда победила! Спасибо, спасибо, спасибо!
– Я и не сомневалась в тебе. Ни на мгновение. Ты же у меня молодчина.
Баронесса стиснула воспитанницу в объятиях и вопросительно взглянула на меня поверх ее головы.
“Прошел?” – прозвучал ее голос у меня в голове.
“Ага. Повезло. Мы с Ирэн были на разных Полигонах”.
“Это я уже поняла. Поздравляю с первым этапом. Где Вальтер?”
“Велел ждать его здесь. Кажется, нас сегодня ждет еще одно приключение”.
Матильда нахмурилась и ничего не ответила. Я ощутил, как оборвался канал связи. С усилием оторвав от себя любвеобильную племянницу, баронесса открыла дверь автомобиля.
– Полезайте, согреетесь. Голодные?
Черт. А я ведь и правда и маковой росинки в рот не взял с самого завтрака. Казалось, с тех пор прошла целая вечность.
– Слона готова съесть, – кивнула Ирка.
– С радостью присоединюсь к трапезе, – добавил я.
Баронесса улыбнулась.
– Тогда полезайте на заднее сидение. Там для вас припасен гостинец, – она пригрозила Ирэн пальцем. – Сильно не налегай. Фастфуд сегодня только в порядке исключения! В округе ничего другого не было.
Интересно, был ли в этом мире “Макдональдс”? Или “Бургер Кинг”…
Но что бы ни припасла для нас наставница, по радостному возгласу Ирэн я понял, что это было вкусно.
– Миша, давай сюда, – поторопила подруга, шурша бумагой. – Иначе сама все съем. Боже мой, картошка жареная… Газировка! Бургерыыы! Ааааа!
Я не сдержал улыбки, видя, как обрадовалась Ирка. Ну точно как первоклашка, которому попалась желанная игрушка в “хэппи миле”. Может, конечно, мозги у нее еще не встали на место после обработки, но было приятно видеть, как близкий человек был искренне счастлив. Пусть и ненадолго. Пусть и от простой плебейской еды, запрещенной высокородным отпрыскам.
В конце концов, Ирка сегодня вырвала зубами свою победу. Ведь перед тем, как началось то безумие, они успели завершить поединок. Так что можно было праздновать, пока не вернулся Корф и все не испортил.
Я не успел завалиться на заднее сиденье, как Ирэн уже протянула мне маленький бумажный сверток.
– От сердца отрываю. С курицей. Мой любимый, – сказала она. – Жаль, картошка остыла. Холодная не такая вкусная…
Я осторожно развернул бумагу и пригляделся к логотипу. “Курочка Ряба” – прочитал я и уставился на логотип в виде веселой курицы в переднике. Понятно. Что ж, пора изучать культурно‑гастрономические аспекты этого мира. Раз уж я тут застрял навсегда…
Ирка тем временем заточила два бургера, половину картошки, смешно вымазалась в соусе и теперь булькала газировкой через трубочку.
– Счастье есть, – погладив себя по животу, она откинулась на спинку сидения и уставилась на меня. – В последний раз Матильда водила меня в “Рябу” много‑много лет назад… Почти сразу после похорон родителей. Я тогда маленькая была, еще не до конца понимала, что такое смерть. Но запомнила, что это было очень вкусно. Грустно и вкусно.
“Грустно и вкусно” – мда, слоганы ей лучше не придумывать.
Я торопливо пропылесосил все, что осталось в пакете после Иркиного нападения на еду. Обычно она ела совсем немного – блюла фигуру, но тут разошлась по полной. Заточив последнюю холодную картофелину, я забрал газировку из рук Ирки. Сделал глоток…
И просиял.
Да это же был один в один “Тархун”! Вкус детства… Тысячу лет его не пил – все кола да пиво… Чудны дела твои, Господи.
Матильда постучала в стекло и кивком велела нам выйти.
Покидать уютную теплую машину не хотелось, да и после плотного ужина меня разморило и начало клонить в сон. Организм бросился переваривать с таким остервенением, что, казалось, все остальные обменные процессы остановились.
Но появление Корфа несколько меня взбодрило.
Пистолетыч обменялся долгими взглядами с Матильдой – видимо, сообщал ей что‑то по ментальному каналу. Наставница нахмурилась, бросила взгляд на Ирэн и закурила.
– Это срочно? – спросила она вслух.
– Боюсь, что да. У нас мало времени. И лучше все сделать сегодня.
– По‑твоему одна ночь что‑то изменит?
– Возможно, – уклончиво ответил ей Корф. Я не понимал предмета их разговора, но подозревал, что Матильда не хотела отпускать Ирэн на ночь глядя… во дворец.
– Темнишь, Вальтер, – баронесса выпустила тонкую струйку дыма, стараясь не выдыхать на нас с Иринкой. – Что опять затеял?
– Прости, Мотя, пока сказать не могу, – Пистолетыч кивнул на нас. – Но сия юная поросль увязла в этом по самые уши.
– Раз так, я еду с вами, – безапелляционным тоном заявила Матильда. – Заберу ребят после того, как все закончится. Мне будет спокойнее.
– Мотя…
– Не обсуждается!
Я икнул от неожиданности. Да уж, нечасто увидишь, как самого Корфа чехвостит хрупкая красотка. И при этом когда Корф позволяет ей это…
Ладно, не мое дело.
– Тогда по машинам, – распорядился тайный советник. – Михаил, едешь со мной. Нужно переговорить. Ирина – с Матильдой. Пусть поспит в дороге, ей пригодятся силы.
Словно подтверждая его слова, Ирэн сладко зевнула.
– А я и не против. Так спать охота…
Я последовал за Пистолетычем к уже знакомому мне серому седану. На этот раз вел сам Корф, на переднем пассажирском устроился его помощник, а мне достался весь задний ряд. Не спрашивая, я стянул ботинки и забрался на сидение с ногами. Лежать под капельницей было приятно, но спокойнее как‑то в машине, под присмотром Пистолетыча.
Когда мы тронулись, я поднял голову. Автомобиль несся по трассе в сторону Петрополя, за окном мелькали фонарные столбы и силуэты домов.
– Неужели едем в Зимний? – спросил я.
Тайный советник фыркнул, и я увидел его снисходительную улыбку в зеркале заднего вида.
– Нет, разумеется. При всем уважении к моим заслугам, если я появлюсь там второй раз за сутки, это едва ли вызовет удовольствие Его Величества.
– Значит, вы и правда туда вхожи? Ну, к императору.
– Конечно. Иначе как бы я получил бумагу, которой утер нос Аудиториуму, чтобы вас вытащить и поднять немного шума? Гость я там нечастый, обычно отчитываюсь перед другими представителями августейшей фамилии. Тем не менее бывают поводы напомнить о себе и Алексею Константиновичу.
– Тогда к кому мы едем и в какой дворец? – не унимался я.
– В Ново‑Александровский на Дворцовой набережной. К Великому князю Александру Константиновичу.