Егор сжал ее руку.
– Я умираю с голоду.
– И я. Сейчас сделаю бутерброды.
– Завтра, – пообещал он, – мы поужинаем по-настоящему.
Эвелина притянула его к себе.
– Договорились.
***
На следующее утро Эвелина приехала на стройку, чтобы навестить Егора . Она увидела его наверху стоящим на стальной балке и отдающим распоряжения своим людям.
Когда Эвелина шла к подъемнику, один из рабочих, заметив ее, расплылся в улыбке.
– Утречко доброе, госпожа Эвелина . – В его голосе звучали какие-то странные нотки.
Другой строитель, проходивший мимо, тоже осклабился.
– С добрым утром, госпожа Эвелина . Еще двое рабочих уставились на нее похотливыми взглядами.
– Хорошо поспали, босс?
Эвелина огляделась вокруг. Почти все работяги, ухмыляясь, таращились на нее. Эвелина почувствовала, что краснеет. Она вошла в подъемник и поднялась на этаж, на котором находился Егор. Увидев ее, он улыбнулся.
– Здравствуй, солнышко. Во сколько сегодня ужинаем?
– Сначала ты как следует проголодаешься, – едва сдерживая клокотавшую в ней ярость, сквозь зубы процедила Эвелина . – Ты уволен.
***
Каждое возводимое Эвелиной здание было словно вызов, который она бросала судьбе. Она строила маленькие конторы площадью не более пяти тысяч квадратных футов и огромные офисы и отели. Но независимо от типа сооружения главным для нее всегда оставалось место.
Империя Эвелины неуклонно разрасталась. Она начала приобретать авторитет у отцов города, у прессы и в обществе. Эвелина была само очарование, и когда она появлялась на благотворительных мероприятиях, в опере или в музее, газетные репортеры спешили ее сфотографировать. Все чаще и чаще она стала выступать по радио и на телевидении. Все ее строительные проекты имели неизменный успех, но Эвелина не чувствовала себя удовлетворенной.
Казалось, она ждала, что произойдет какое-то чудо: откроется волшебная дверь и на нее снизойдет неведомая ей прежде благодать.
Андрею часто казалось, что Эвелина отгородилась от окружающих непроницаемой стеной. Он был к ней ближе, чем кто-либо другой, но тем не менее она никогда не заговаривала с ним о своей семье или своем прошлом, словно появилась ниоткуда, из тумана. Вначале Андрей был наставником Эвелины, обучая и направляя ее, но теперь все решения она принимала самостоятельно. Ученица переросла своего учителя.
Эвелина ни перед чем не останавливалась. В ней таилась сила, которой невозможно было противостоять. Она во всем добивалась совершенства, знала, чего хотела, и не успокаивалась, пока не получала желаемого.
Сначала некоторые рабочие не принимали ее всерьез. Прежде им никогда не приходилось работать под началом женщины, и это их даже забавляло. Но Эвелина быстро поставила их на место. Когда она поймала одного из прорабов, который занимался приписками, подмахивая наряды на несуществующие работы, она на глазах у всех с треском выгнала его вон. Каждое утро Эвелина посещала стройку. Рабочий день начинался в шесть часов, и приходившие строители могли не сомневаться, что она уже ждет их. В то же время Эвелина создавала на строительной площадке атмосферу какой-то повышенной сексуальности. Нередко, когда она оказывалась в пределах слышимости, мужчины принимались обмениваться сальными шуточками:
– Слышал анекдот про говорящую п…? Она влюбилась в член и…
– Девочка спрашивает у матери: «А можно стать беременной, если проглотить «тить сперму?» А та ей отвечает:
«Нет. От этого можно стать богатой…»
Приходилось ей видеть и весьма непристойные жесты. А бывало, кто-нибудь из рабочих, – проходя мимо Эвелины, якобы случайно проводил ладонью ей по груди или прижимался к ее попке.
– 0-оп, прошу прощения, – говорил он.
– Ничего, ничего, – отвечала Эвелина . – Получите, пожалуйста, расчет и убирайтесь отсюда.
И их легкомысленное отношение к ней постепенно начало сменяться уважением.