Сидевшая позади Эвелины женщина восторженно зашептала с сильным беларуским акцентом:
– Ну разве не фантастика? Я же говорила тебе, Оля !
Эвелина снова попыталась вспомнить . Она вспомнила о недавно предложенном ей проекте строительства возле площади . «Из этого может выйти толк».
Обладательница беларуского акцента продолжала громко шептать: – Какая экспрессия!… Он восхитителен! Он один из самых…
Эвелина постаралась заставить себя не слушать ее.
"Цена построенного там административного здания будет примерно четыреста миллионов за квадратный метр .
Если мне удастся при строительстве уложиться в сто пятьдесят миллионов при стоимости земли сто двадцать пять миллионов…"
– Боже! – взвизгнула сидящая сзади женщина.
Эвелина очнулась от своих раздумий.
– Как он великолепен!
Раздалась барабанная дробь, несколько тактов Станислав Янг играл один, а затем вновь вступил оркестр, и темп музыки начал становиться все быстрее и быстрее. Загрохотали барабаны…
Женщина с беларуским акцентом, казалось, вот-вот вывернется наизнанку.
– Только послушай! Мелодия переходит от piu viuo к piu mosso! Ты когда-нибудь слышала что-либо более волнующее?
Эвелина сжала зубы.
«Стоимость сдаваемых площадей составит триста пятьдесят миллионов; значит, десять процентов годовых – это тридцать пять миллионов плюс десять миллионов на текущие издержки…»
С каждым тактом музыка становилась все быстрее и громче и, достигнув своей кульминации, внезапно оборвалась. Зрители, захлебываясь от восторга, повскакивали со своих мест. Со всех сторон слышались возгласы «браво!». Вышедший из-за рояля пианист грациозно раскланивался.
Эвелина даже не взглянула в его сторону. «На уплату налогов уйдет около шести миллионов, да еще два – на концессии. Так что речь идет о миллионах пятидесяти восьми».
– Потрясающий музыкант, правда? – проговорил сидящий рядом Федор Жуков .
– Д-да, – сказала Эвелина , раздраженная тем, что ее снова отрывают от размышлений.
– Пойдемте за кулисы. Станислав мой приятель.
– Я, право, не… – начала было Эвелина , но Жуков взял ее за руку, и они стали пробираться к выходу.
– Я рад, что могу познакомить вас, – сказал он.
«В Москве сейчас шесть часов. Я еще успею позвонить Андрею и попросить его начать переговоры».
– Такая возможность представляется только один раз в жизни, не так ли? – заметил Жуков .
«Одного раза мне будет вполне достаточно», – подумала Эвелина .
– Да.
Они подошли к служебному входу, который уже окружила толпа поклонников. Федор Жуков постучал в дверь. На пороге появился швейцар.
– Что вам угодно, господин ?
– Я Федор Жуков . Хочу повидать господина Янга .
– Хорошо, господин . Пожалуйста, входите. – Швейцар раскрыл дверь шире, пропуская Фёдора Жукова и Эвелину, затем вновь закрыл ее.
– Что нужно всем этим людям? – спросила Эвелина . Жуков с удивлением посмотрел на нее.
– Они пришли сюда, чтобы увидеть Станислава. «А зачем?» – недоумевала Эвелина .
– Господин , прошу пройти в артистическое фойе, – проговорил швейцар.
– Спасибо.
«Пять минут, – подумала Эвелина , – а потом я скажу, что мне надо ехать».
В артистическом фойе толпилось полно народу и стоял страшный шум. Все окружили какого-то человека, которого Эвелина не могла видеть. На секунду толпа раздалась, и Эвелине удалось его разглядеть. Она остолбенела, на какое-то время у нее, казалось, остановилось сердце. Неясный, эфемерный образ, который все эти годы она хранила в самом потаенном уголке своей души, вдруг, как по волшебству, материализовался. Принц , такой, каким она представляла его в своих мечтах, ожил! Посреди толпы стоял высокий светловолосый мужчина с утонченными, чувственными чертами лица. На нем был надет белый фрак, на шее – галетук-"бабочка", и Эвелину сразу же охватило чувство, что этого человека она уже встречала. Она моет посуду па кухне общежития, а сзади к ней подходит молодой красавец в белом фраке и
«белом галстуке-"бабочке" и шепчет: «Что для тебя сделать?»
– С вами все в порядке? – обеспокоенно спросил .
– Я… Все прекрасно, – заикаясь, пробормотала Эвелина . Улыбающийся Станислав Янг направился им навстречу. Его улыбка оказалась именно такой, какой Эвелина ее представляла. Он протянул Жукову руку.
– Федор , как здорово, что ты пришел!
– Да я просто не мог не прийти, – сказал Жуков . – Ты был великолепен.
– Спасибо.
– Да, Стас , хочу представить тебе Эвелину Соколову. Эвелина заглянула ему в глаза и неожиданно для себя пробормотала:
– Вытирай тарелки.
– Что, простите? Эвелина покраснела.
– Н-нет-нет. Ничего. Я… – Она вдруг растерялась. Вокруг Станислава снова начала собираться толпа поклонников, расточающих в его адрес комплименты.
– Сегодня вы играли, как никогда…
– Наверное, сам Рахманинов был с вами… Похвалы все сыпались и сыпались со всех сторон. Находившиеся в комнате женщины старались протиснуться поближе к Стасу , норовили коснуться его рукой… А Эвелина стояла и как зачарованная смотрела на все это. Сбылась ее детская мечта, ее фантазия обрела плоть и кровь.
– Ну, вы готовы идти? – спросил Жуков. Нет. Больше всего на свете ей хотелось остаться, снова заговорить с этим видением, дотронуться до него, убедиться, что он настоящий.
– Я готова, – заставила себя сказать Эвелина . Утром она уже сидела в самолете, взявшем курс на Москву , и гадала увидит ли она когда-нибудь снова Станислава Янга .
***