Я слышу, как Маркос и Изабелла, тяжело дыша, взбираются по склону следом за мной. Маркос ругается, спотыкаясь в темноте о камни. Я делаю глубокий вдох и с трудом карабкаюсь вверх, через гребень холма.
Безмолвный и тёмный дом прижался к земле меж двумя высокими зубцами скалы. Сейчас уже поздно, все спят. Я направляюсь к двери. Но перед дверью я вижу то, чего здесь не было раньше, когда мы были детьми. Я подхожу поближе. Это длинный курган из камней, посеребрённых лунным светом.
Я понимаю, что это, и едва не кричу от боли и ужаса. Нет ни креста, нет имени. Он лежит у порога, немое проклятие этой земли и дома. Но кто же там, под камнями? Что-то поблёскивает наверху каменного кургана — нож, ржавый охотничий нож. Клинок моего отца. Только колдунов или тех, кто убил себя, погребают так, под грудой камней, а мой бедный отец никогда не был колдуном.
Я обхожу пирамиду, толкаю дверь. Нет смысла стучаться. Ещё до того, как войти, я знаю, что на мой зов ответит лишь эхо. Мне не нужен свет. Я знаю каждый дюйм этой длинной и узкой комнаты.
Над остывшим углублением для костра до сих пор висит котелок. Наверху, с балок, где когда-то сушили травы, мясо и рыбу над огнём очага, ещё свисают шнуры. Я прикасаюсь к одному из покрывал, что всё еще лежит на кровати. Уголок покрывала рассыпается под рукой. Все сгнило. Если мать покинула дом, то взяла с собой самую малость или вообще ничего. Давно ли она ушла? Это она похоронила отца, или он наложил на себя руки после её ухода? Я никогда не узнаю. Но где бы теперь ни была моя мать, надеюсь, она обрела покой.
Я поворачиваюсь, чтобы выйти, и в тесном пространстве ударяюсь о длинную узкую кровать, стоящую вдоль стены. Что-то заставляет меня опустить взгляд. Река лунного света из распахнутой двери струится вдоль кровати. Под истлевшими покрывалами кто-то лежит и уже не проснётся.
Я опоздала. На трухлявой подушке покоится череп, тёмные пустые глазницы пристально смотрят вверх, в лунный свет. Вокруг черепа лежат длинные спутанные тёмные волосы, и в них — два белых соколиных пера.
Изабелла и Маркос ожидают снаружи. Они поглядывают на меня с любопытством — должно быть, гадают, зачем я сюда пришла.
Я наклоняюсь, чтобы поднять камень, и охаю от приступа боли, пронзающего поясницу. Я уже так долго ношу Валдис. Я бережно кладу камень на пирамиду. Изабелла колеблется, потом они с Маркосом почтительно добавляют туда свои камни. Я благодарна им за доброту.
Мы возвращаемся тем же путём, что пришли, как всегда происходит в жизни, но теперь я устала, я так устала. Когда мы с трудом спускаемся с последнего валуна, я замечаю высокую фигуру, стоящую на берегу ледяной реки. Я должна была догадаться, что Хейдрун придёт, как и в ту ночь, когда мы с Валдис проснулись.
— Время пришло, — произносит она.
— Но ещё слишком рано. Не теперь, я ещё не готова. Я не успела даже оплакать тех, кто лежит в том холодном и тёмном доме. Я не могу позволить им забрать Валдис.
Хейдрун протягивает руку.
— Подожди, — говорю я ей.
Я подхожу к Изабелле, заглядываю в глубину её ясных глаз. Будь у меня у меня дитя как она, я гордилась бы такой дочерью.
Я прикасаюсь к её щеке. Она не отстраняется, и я понимаю, что прощена. Я снимаю роговой лукет, привязанный на моей талии, и накидываю петлю шнура на шею Изабеллы.
Она улыбается, сжимает его, гладит пальцами отполированную поверхность — совсем как мы с Валдис, когда были детьми.
Я снова оборачиваюсь к Хейдрун, но прежде чем успеваю заговорить, Изабелла вскрикивает, испуганно глядя на тёмное небо. Его прорезает длинная и яркая зелёная лента, затмившая звёзды. За ней колышется в небе другая, бледнее. Огромные полосы, переливающиеся зелёным, заполняют небо, изгибаясь в танце. Воздух со звоном вибрирует. Я оборачиваюсь, смотрю на зелёные, жёлтые и фиолетовые волны, скачущие языками пламени по тёмному небу, как будто вся ночь охвачена пламенем.
Изабелла и Маркос замерли, глядя вверх. Не знаю, осознаёт ли девушка, что Маркос взял её за руку, она в полном восторге и уже не боится. Она полностью поглощена созерцанием этого чуда.
Я смотрю вниз, вдоль синей реки. Лёд отражает мерцающие в небе спирали света, тысячи крошечных золотисто-зелёных искр падают и кружатся в самом сердце замёрзшей воды. Я протягиваю Хейдрун руку. Она принимает её, помогает мне взобраться на лёд.
Изабелла с трудом отводит взгляд от огней на небе и пытается лезть вслед за нами. Однако Хейдрун оборачивается и качает головой. Она указывает на груду камней у основания холма. Она велит ждать нас там. Им не следует видеть то, что мне предстоит сделать для Валдис.