Не окажись я в таком унизительном положении, да ещё напуганным до полусмерти — был бы польщён её беспокойством, но теперь мог только повторять про себя те же слова — да, пожалуйста, не трогай меня!
К несчастью, мольба Изабеллы только подтолкнула Витора именно так и делать. Он принялся дальше заламывать мою руку за спину так, что у меня потемнело в глазах от боли. Я, конечно, мог бы сказать, что не издал при этом ни звука, только боюсь, вы уже слишком хорошо меня знаете, чтобы поверить.
Лицо Изабеллы исказило страдание.
— Я иду! — сказала она. — Не надо…
Она прервалась, очевидно сообразив, что мольба только заставит его сильнее меня мучить. Удивительно, как этот тип наслаждался своей работой.
Витор обожал причинять людям боль, но мы оба знали — он не хочет, чтобы на его совести было убийство. Разве не потому меня сюда и отправили? Он сам не мог никого убивать. Я стиснул зубы, справляясь с болью в руке, но сейчас попытался опять разжать челюсти.
— Не слушай его, Изабелла. Он меня не убьёт. Он священник, иезуит. Им запрещено убивать. Не делай, что он говорит.
Я завопил — он так дёрнул вверх мою руку, что казалось, она вот-вот оторвётся.
— Значит, решил говорить правду, Маркос? Отлично. Давай расскажем Изабелле побольше, согласен? Ты знаешь, зачем Маркос здесь, Изабелла? Он преступник, наёмный убийца. Его настоящее имя — Круз, и он послан убить тебя. Советники короля не намерены позволить тебе вернуться в Португалию с этими птицами. Ты умрёшь здесь, а раз ты не вернёшься, они убедят короля казнить твоего отца. Король проникнется такой ненавистью к тебе и ко всей вашей породе, что на сей раз с радостью разожжёт костёр собственными маленькими руками. А когда возгорится этот костёр, он научится находить в нём наслаждение, и костры будут гореть до тех пор, пока не сгинут последние еретики Португалии. Этот тип, которого ты знаешь как Маркоса, тебе не защитник, он твой палач.
Изабелла в ужасе переводила взгляд с одного из нас на другого.
— Но я думала… там, в пещере ты пытался предупредить… Когда же ты собирался убить меня, Маркос? Когда я поймаю для тебя птиц? — Она посмотрела на Витора, — Что до тебя, ты, должно быть, полный дурак. Говоришь, он послан убить меня, а потом считаешь, что мне и дальше будет не всё равно, перережешь ли ты ему глотку. Давай, режь!
Она отвернулась и побежала.
— Но я думаю, тебе будет небезразлично, если я убью соколов, — голос Витора был холоднее ледяной реки.
Изабелла застыла на месте, как пронзённая стрелой, развернулась и бросилась к соколам, но Витор оказался к ним ближе. Он поднял клинок и рукоятью ударил меня по затылку, одновременно отпустив мою руку. Я опрокинулся наземь, а Витор в несколько шагов оказался между Изабеллой и соколами и прижал острие кинжала к грудке одной из птиц.
— Маркос верно сказал, я не вправе отнимать жизнь у человека. Но, как сказано в Писании, нам дана власть над животными, и я могу убивать их даже ради забавы. Нет греха в том, чтобы убить птицу, даже столь ценную как эти создания. Жаль, однако, казнить такую сильную тварь слишком быстро. Интересно, как долго они проживут без крыльев. Ну, посмотрим?
— Нет! — вскрикнула Изабелла. — Не тронь их. Я сделаю всё, что скажешь, только не трогай птиц… отпусти их, пожалуйста. Пусть улетают! Прошу, прошу, не причиняй им вреда из-за меня.
— Я никого никогда не отпускаю. Маркос может подтвердить.
— Тогда продай их, — продолжала просить Изабелла. Если они останутся невредимыми, принесут тебе хорошие деньги. А мёртвые ничего не стоят.
— О, я бы так не сказал. Мёртвые они стоят очищения Португалии от всех её еретиков, Португалии, которая чиста перед Господом. — Он как будто беседовал сам с собой, наслаждаясь при этом испугом, который читался в каждом движении идущей к нему Изабеллы. — А может быть, ты права. Это очень ценные твари, а если позаботиться, чтобы они не попали в руки маленького короля, Святой Церкви вполне пригодятся… Что ж, ладно. Я пощажу их, если в точности сделаешь, что я скажу, но один лишь намёк на сопротивление с твоей стороны — и я выполню свою угрозу.
Проглотив комок в горле, Изабелла кивнула. Витор указал кинжалом в сторону льда.
Высоко подняв голову, Изабелла прошла мимо него к замёрзшей реке, оглянувшись только чтобы проверить, что он отошёл от птиц.
Витор ткнул клинком в мою сторону.
— Ты, поднимайся на ноги и иди за ней! Я не отпущу птиц, пока кто-то стоит за моей спиной. Кроме того, твоя работа пока не сделана, сеньор Круз.
Я с трудом встал. Голова гудела после удара, на виске вздулась шишка размером с куриное яйцо. Пошатываясь, я в полубессознательном состоянии поплёлся вперёд, сжимая и разжимая кулак, чтобы восстановить чувствительность затёкших рук.