Денис встает и зажмуривается. Алишер ждет немного, а затем стягивает с Дениса шорты вместе с трусами.
АЛИШЕР. Ха-ха-ха! Голая жопа! голая писька!
ДЕНИС. Ты охуел что ли? (Пытается натянуть штаны.)
АЛИШЕР (не позволяет ему одеться). Кто охуел, ты, падла!
ДЕНИС. Ты охуевший гандон!
АЛИШЕР (бьет его в пах). На! ебан!
ДЕНИС (падает). Я сейчас твоей маме все расскажу!
АЛИШЕР. Ага, расскажешь. С голой жопой и яйцами.
ДЕНИС. Тогда я тебя убью.
АЛИШЕР. Я сильнее тебя. Я с дядей тогда его машину толкал: нехуёвую тачку.
ДЕНИС. Я тебя все равно убью.
АЛИШЕР. Не сможешь. Я тебе одну вену пережму, мне мама говорила, и ты тут же сдохнешь или станешь долбаёбом: будешь до конца жизни в трусы ссать. (Смотрит на его белье.) Эй ты, вафлер! у тебя тут кончина засохла!
ДЕНИС. Что?
АЛИШЕР. Ты ночью обкончался и у тебя сперма засохла на трусах.
ДЕНИС (прикрывается ладонями). Отдай… ты мне надоел.
АЛИШЕР. А почему ты трусы не поменял? Надо менять.
ДЕНИС. Я думал, это моча.
АЛИШЕР. Моча? Ха-ха-ха! ну ты и ебан! она же, как засохшая корка.
ДЕНИС. Я не знал. Отдай.
АЛИШЕР. И так ходишь? Может ты еще и жопу от говна не вытираешь?
ДЕНИС. Я вытираю. Отдай.
АЛИШЕР. Это, ебан, называется поллиции. Мне мама говорила. У всех мальчиков бывает перед тем, как они по-настоящему ебаться начнут.
ДЕНИС. Отдай.
АЛИШЕР. А у баб из пизды начинает кровень течь. Это называется ментструации. Мне мама говорила. А еще у нее такая штука есть: кружок, а на нем такой сектор на шурупике. Короче, баба вращает эту хуйню и определяет, когда у нее потечет. Прикольно?
ДЕНИС. Ага.
АЛИШЕР. Прикинь, ты знаешь, когда обкончаешься.
ДЕНИС. ааа…
АЛИШЕР (отталкивает его). На, забирай свои трусы: от них воняет.
ДЕНИС (тихо). Сам ты воняешь… (Одевается.)
АЛИШЕР. А ты свою сперму когда-нибудь пробовал?
ДЕНИС. Нееет… это ты свою, наверное, пробовал.
АЛИШЕР. Не пизди: все мужики нюхают и слизывают сперму с кулака. Она соленая и очень сильно воняет. Поэтому некоторые бабы ненавидят, когда им кончают в рот. Их может рвать потом.
Денис молчит.
АЛИШЕР. А ты знаешь, что высохшее спермяное пятно — это миллионы твоих детей? (Денис молчит.) Прикинь, и ты бы мог также у папы на трусах засохнуть! (Денис молчит.) А мама бы тебя потом постирала и смыла в канализацию. (Денис молчит. Алишер злится.) Нет, ты представь себе, что ты это не ты, а кусочек папиной кончинки. Что ты был у папы в хуе, а потом выплеснулся на простыню, а мамашка такая говорит: «Ох, бля, теперь стирать придется». И идет потом в ванну и так пальчиком тебя отковырвает. Засохшего.
Денис молчит. Затем падает в обморок.
АЛИШЕР. Эй, ты чё? (Подходит к нему.) Ты чё?.. эй!.. я тебе сейчас в лицо пердну, если не встанешь. (Поворачивается спиной понарошку.) Эй!.. сейчас пердну.
Денис неподвижен. Алишер пугается и убегает.
АЛИШЕР. Мама! мама! Тетя Алена! Тетя Алена!
ГОЛОСА. Что? что такое?
АЛИШЕР. Там ваш Денис упал!
СОКОЛОВА. Как упал? (Все вместе входят в комнату.)
АЛИШЕР (тараторит). Всякие страшные вещи рассказывал, а потом сам себя испугался и упал.
СОКОЛОВА. Ах, гад! Наверное, вчера какой-нибудь фильм посмотрел и перебзделся.
ГОЛОВАЙКО. «Вий» — такой страшный фильм. Я когда первый раз смотрела, то все время Романа Антоныча за руку хватала.
НАТАША. Ой, какой бледный! давайте его положим на что-нибудь.
Кладут Дениса на кровать.
НАТАША (бьет мальчика по щекам). Очнись! очнись!
СОКОЛОВА. А ну очнись — все волнуются. О нас хотя бы подумай.
ГОЛОВАЙКО. Надо его водой облить.
НЕНАШИНСКАЯ. Алёёёнааа… куда вы ушли?..
СОКОЛОВА (в сторону). Сей-чаззз!
ДЕНИС (открывает глаза). Насыпали цветной порох… а он взорвался… (Широко раскрывает глаза.) Убью! убью! убью!
НАТАША. У него бред!
СОКОЛОВА. Только этого не хватало! И заболел и забредил!
НАТАША. Знаете, у меня дома разные молитвы есть против наваждений. Мне одна знающая женщина давала. У нее дочка шизофреничка, так она ей Вивальди включает и эти молитвы читает.
СОКОЛОВА. И помогает?
ДЕНИС. …голый… на асфальтном катке… мажет валиком… баллон кислоты…
НАТАША. Очень хорошо помогает. Она сейчас директор телеканала.