Критон схватил ее в объятия, посадил к себе на колени. Девушка ласкала его медленно, опытно. Он уже ничего не видел, не слышал, только ощущал это гибкое, надушенное тело, которое терлось о его тело.
Амикла успеха не имела. Сократ гладил ей грудь и все расспрашивал. Откуда она. Чья дочь. Когда покинула отчий дом. Почему. Нравится ли ей здесь. С кем ей приходится...
- Какое тебе дело, мало ли свинских рыл... Матросы, от которых разит всякой вонью! - гневно вскинулась Амикла. - И нечего расспрашивать! Ты сам раб, а не знаешь, что значит прислуживать кому-то?
- Я не раб.
Амикла смягчилась; обхватив Сократа обеими руками за шею, поведала: она тоже не рабыня. Ее отец, владелец грузового судна, до тех пор брал в долг у менял на закупку товаров, пока те не пустили его по миру, а судно проглотили долги...
- И пришлось ему наниматься на работы, какие выполняют только рабы, и вся наша семья впала в нужду. Я тоже, - закончила Амикла.
Сократ все гладил ей грудь.
- И жениха не нашлось? Ты ведь красивая.
Амикла запустила пальцы в кудри на затылке юноши.
- Чтоб прокормиться? Так себе все и представляют: супруг-кормилец. Но пусть теперь меня кормит моя красота! Хочешь ты жениться на мне? Наверное, хочешь, раз так всем интересуешься. Вот и выведи меня отсюда! Возьми в жены! Ты - жених, будто созданный для меня. А я готова на животе поползти хотя бы и за таким босоногим бедняком, как ты!
Она прижалась к нему теснее.
Сократ почувствовал, как по его голой груди ручьем потекли ее слезы. Он только не знал - искренние или притворные.
- Почему ты не ухватилась за моего друга, почему села ко мне?
Амикла понизила голос:
- Право выбирать имеет одна Ионасса. А мне уж что останется.
Сократ молча протянул ей три драхмы - все, что имел. Девушка кинула молниеносный взгляд на матерчатый занавес, из-за которого заглядывал в каморку владелец дома. Нарочито оттолкнула руку Сократа, вскрикнув:
- Зачем щиплешь мне грудь? Больно!
Голова Синдара исчезла. Амикла шепнула:
- Вот теперь давай деньги... Скорей! Спасибо!
Ее поцелуи стали жарче. А Сократ в упоении гладил все ее тело, словно ладони его хотели запомнить очертания этих округлых боков и грудей. Амикла отвечала ему ласками. Опытность рук скульптора - и опытность рук проститутки... Сократ закрыл глаза - наслаждение осязанием было острее.
Вдруг он насторожился. Уловил обрывки разговора между Ионассой и Критоном. Открыл глаза. Те двое уже не сидели - лежали. Но Ионасса все еще отдаляла то, чем должно было завершиться.
- Какой ты нежный... Как сладко пахнут твои волосы и ладони... Я еще никогда не любилась с таким ухоженным мальчиком. Я люблю тебя... Ты должен приходить ко мне! Обещаешь? Будешь приходить, правда?
Руки Сократа замерли на теле Амиклы; он с изумлением прислушался к речам Ионассы, увидел склонившееся к ней лицо Критона - такое знакомое, сейчас оно показалось Сократу совсем чужим...
И еще одно лицо увидел Сократ - то, что высунулось из-за занавеси, лицо Синдара. Его потные волосы прилипли ко лбу. Сильнее набрякли синие мешочки под глазами. Синдар упивался зрелищем - но вот он дал знак Ионассе заканчивать.
- Я сразу влюбилась в тебя... С первого взгляда! - Ионасса поцеловала Критона. - А ты меня любишь?
- Люблю... Люблю...
- Зачем лжешь?! - вырвалось у Сократа. - Зачем употребляешь это слово всуе? Какая там любовь!
Ионасса надулась:
- Что себе позволяет твой раб? Ты любишь меня, а я тебя...
Сократ заметил - обнимая Критона за шею, Ионасса в то же время нащупывала ногой его кошелек. Между тем она продолжала:
- Никто еще не очаровывал меня так сразу, как ты...
- Лжешь, - бросил ей Сократ с той же злостью, что и Критону.
Ионасса хотела что-то возразить, но ее опередил Критон:
- Как ты смеешь оскорблять ее? Что пристал? Оставь нас в покое!
Сократ ушам своим не поверил. Не слова Критона - их враждебный тон изумил его. Задумчиво провел он ладонью по волосам Амиклы. Та шепнула:
- Ты прав - она лжет! Уже сколько лет она любовница Синдара... - И добавила с ненавистью: - Потому и позволено ей выбирать. Нам-то - нет...
Сократ глянул на уродливое лицо Синдара, наблюдавшего за действиями Ионассы с Критоном. И с таким чудовищем будет делиться мой Критон!
Амикла уже нетерпеливо сказала:
- Ты имеешь на меня право... Ну же!
Но Сократ, рассерженный, повернулся к Критону:
- Ты что, на голову свалился, что не распознаешь фальшь, с какой ластится к тебе эта девчонка? И не догадываешься почему?
- Не оскорбляй ее! Я запрещаю! - крикнул Критон, и лицо его перекосилось от злобы.
- Зря я тебя взял с собой, голубок. Попадаешься на сладкие словечки какой-то шлюхи... Вставай! Уходим отсюда. - И Сократ шагнул к нему.
Критон схватил со столика железный светильник, замахнулся:
- Не отстанешь?! Чего привязался? Смотри, брошу!
- Бросай!
Критон швырнул в него светильник, Сократ поймал его на лету. Фитиль погас, масло разлилось.
Ионасса легла на спину, притянула к себе Критона.
- Возьми и ты меня... - позвала Сократа Амикла.
Но в этот момент раздался крик. Чья-то смуглая рука оттолкнула Синдара, сорвала занавес, и появился загорелый, бородатый моряк. Это был Драбол, который возит товары из Пирея на Эгину, а в день Афродиты посещает Ионассу, щедро расплачиваясь. Быть может, он не знал, что Ионасса - любовница Синдара, а может, и знал, но ему это было безразлично - во всяком случае, Драбол был здесь постоянным и уважаемым посетителем.
Увидев свою Ионассу на ложе в объятиях красивого юноши, Драбол взревел, как тур, раненный стрелой в глаз.
Ионасса слишком поздно почуяла опасность, но делала, что могла, чтоб обелить себя. Повернулась на бок, притворяясь, что отбивается от Критона, закричала:
- Зря канючишь! Не хочу тебя! Пусти, говорю! Отпусти, а то укушу!
- Проклятая сука! - разразился бранью Драбол. - Сколько я тебе денег перетаскал! А она тут с каким-то молокососом возжается! Нынче - мой день! И мой час! Рожу тебе разобью!
Ионасса зашла еще дальше в своем притворном отвращении к Критону:
- На, смотри, хочу я тебя или нет! - И она плюнула ему в лицо.
Тот никогда не испытывал подобного унижения. Он побледнел - и в ту же секунду тяжелая рука Драбола опустилась на лицо Ионассы.