Сократ: И ты заявляешь, что все твои знания получены из опыта, не так ли? Или ты веришь в то, что твой рассудок может без опыта и ощущений напрямую знать правду, которая вечна, неизменна и однозначна?
Макиавелли: Думаю, что в это веришь ты, Сократ, а не я.
Сократ: Тогда откуда же ты знаешь совершенное добро?
Макиавелли: Но добро – это же не реальность. Это лишь идея.
Сократ: Она истинна? Предположим, я скажу, что совершенное человеческое добро – это иметь такой же вес, как у лошади, а ты скажешь, что я ошибаюсь. Кого-то из нас можно считать правым? Кто-то из нас говорит правду?
Макиавелли: Я.
Сократ: То есть мы можем знать правду о совершенном добре.
Макиавелли: Я в этом не уверен.
Сократ: Если мы не можем знать правду, то как же мы можем отличить ложь, как в том случае, когда я пытался ввести тебя в заблуждение примером с лошадью? Помнишь пример с учителем, оценивающим студентов?
Макиавелли: Ну хорошо. Итак, мы знаем идеальный критерий и знаем, что ни один человек ему не соответствует, что все люди плохи и злы, как я и сказал. Что дальше? К чему ты ведешь?
Сократ: Ты не замечаешь, как твоя философия человека применяется в твоей эпистемологии и в твоей метафизике?
Макиавелли: Я избегаю таких непрактичных тем, Сократ.
Сократ: Но ты не можешь этого сделать. Если, как ты утверждаешь, ты точно знаешь, что человек зол, то из этого логически следует, что твое знание не ограничивается только опытом, и что истина не ограничивается несовершенством, но также содержит и истинный критерий, который мы назвали совершенным добром.
Макиавелли: Я никогда не претендовал называться философом, Сократ. Моя книга не о таких предметах, и я думаю, что несправедливо с твоей стороны требовать от меня ответа на такие вопросы. Я был уверен, что мы здесь для того, чтобы исследовать мою книгу, а не ту книгу, что я не писал.
Сократ: Тогда вернемся к твоей книге.
8. Власть доверия
Сократ: Считаешь ли ты, что быть главой государства, правителем, во многом схоже с руководством бизнесом?
Макиавелли: Да. И читатель может найти множество практических советов по управлению обоими в моей книге. Конечно, есть и различия. Например, в бизнесе главное деньги, а в государстве – армия.
Сократ: Ты сказал бы, что тот совет, который ты даешь в конце третьей главы подходит как для бизнеса, так и для государства? Ты пишешь:
«Отсюда можно извлечь вывод, многократно подтверждавшийся: горе тому, кто умножает чужое могущество».
Макиавелли: Да. И в государстве и в бизнесе присутствует постоянное соперничество. Ты бы знал это, будь у тебя реальный опыт хотя бы в одном из них.
Сократ: Также ты советуешь государю самому пребывать на вновь завоеванной территории, как турки в Греции, потому что в этом случае «страна не останется на разграбление твоим чиновникам».
Макиавелли: Да.
Сократ: То есть ты советуешь государю никому не доверять.
Макиавелли: Да. Это логически следует из того закона, что все люди злы.
Сократ: Ты когда-нибудь слышал о таком термине в бизнесе как «микро-управление»?
Макиавелли: Нет. Но я могу догадаться, что он означает. Глава бизнеса не может передавать контроль своим подчиненным, но должен присутствовать во всех частях своего бизнеса, так же как государь должен присутствовать в своих колониях, иначе они восстанут или будут плохо управляться.
Сократ: И ты считаешь это хорошим практическим советом?
Макиавелли: Конечно.
Сократ: Никакого доверия подчиненным?
Макиавелли: Никакого.
Сократ: Но что же может быть менее практичным? Только представь себе время, энергию и даже деньги, которые ты смог бы сохранить, если бы смог создать взаимное доверие в своем царстве. Подумай также, насколько твой совет ограничивает твою власть.
Макиавелли: Теперь это становится мне интересно!
Сократ: Ты сможешь успешно «микро-управлять» маленьким бизнесом или небольшим государством, но с ростом размеров владений и желания расширить свою империю и свою власть, это будет становиться все более невозможным. Ты можешь постоянно наблюдать за двадцатью работниками, но ты лично не можешь контролировать двадцать тысяч. Для этого понадобятся подчиненные, которым ты можешь доверять. И чем больше твоя власть, тем сильнее она должна полагаться на доверие, а не на подозрительность.