Эдвард, видимо, не очень беспокоился на этот счет.
— Она подойдет. С какой возрастной группой ты хотела бы для начала поработать?
— Я…
Глядя на то, как малыши бегают, прыгают и кричат, Лейси машинально перевела взгляд на старших детей. Их вид говорил о том, что больше всего им хотелось бы сейчас находиться где-то в другом месте. Она помнила себя в этом возрасте, то, как чувствовала себя в ловушке неопределенности переходного состояния между взрослым и ребенком.
— Со старшими, — сказала Лейси. — Пожалуй, от двенадцати до четырнадцати.
Айрис подняла глаза, рассеянно улыбнулась и вышла вперед:
— А я буду работать с малышами. Ты же знаешь, я всегда беру самых маленьких. — Опустившись на корточки, она обняла девчушку лет шести, которая, судя по всему, собиралась зареветь. Вскоре Айрис окружила целая ватага детворы, которая дружно галдела и весело смеялась.
— Айрис на самом деле любит малышей, — сказал Эдвард.
Тут дверь крайней хижины распахнулась, и из нее вышла Шейла в ярко-желтом саронге, повязанном на бедрах. Очевидно, она просто забыла о приезде детей. Рыжеволосая девица схватилась за голову и скосила глаза в сторону школьных автобусов. Затем помчалась за фотоаппаратом и принялась снимать направо и налево.
— Явилась наконец, — пробормотал Дэвид сквозь зубы. Все они смотрели, как Шейла медленно подходит к ним, продолжая фотографировать.
— Ну и денек сегодня, да? — пробормотала она угрюмо, опуская фотоаппарат. — Я морально не готова ко всему этому!
Эдвард нахмурился.
— У тебя в группе будут дети от шести до десяти лет, — сказал он, не обращая внимания на ее жалобы. — Дэвид берет ребят от десяти до двенадцати, а Лейси — от двенадцати до четырнадцати. В каждой группе от десяти до четырнадцати человек.
— Это нечестно, — запротестовала Шейла, картинно надувая губки. — Я хочу взять самых маленьких. Они лучше смотрятся на снимках. Вечно Айрис достается все самое хорошее!
— Очевидно, потому, что она лучше всех справляется с малышами. Она их любит, — заметил Эдвард, сохраняя ангельское спокойствие и проявляя, по мнению Лейси, просто чудеса терпения.
— С тех пор как она не может иметь собственных, думаю, это вполне естественно. — Неприкрытая злоба, прозвучавшая в голосе Шейлы, заставила Лейси внимательно посмотреть на нее. — Я рада, что самых плохих повесили на Лейси.
— Самых плохих? — Лейси вопросительно взглянула на Эдварда, не замечая ядовитую усмешку Дэвида.
— Некоторые из старших детей — трудные подростки, — ласково объяснил Эдвард. — Не беспокойся, у тебя все получится. — Он положил руку на плечо Лейси, стараясь прогнать ее сомнения. Затем Эдвард три раза свистнул в свисток.
При первом пронзительном звуке свистка дети насторожились. Второй свисток заставил большинство ребят замолчать. После третьего дети спокойно выстроились ровными рядами. Только сейчас Лейси заметила таблички, которые держал каждый из вожатых. «Возраст от шести до десяти лет» — гласила табличка Айрис. У Дэвида и Шейлы тоже были таблички в руках.
— Эдвард!
— Извини, — пробормотал он, протягивая ей старую, обшарпанную табличку с надписью: «От двенадцати до четырнадцати лет». — Все равно твои никогда не строятся.
Бросив взгляд на сгрудившихся подростков, многие из которых скрестили руки на груди, Лейси улыбнулась.
— Ничего, построятся, — пообещала она. — Они обязательно построятся!
…К обеду Лейси валилась с ног от усталости. Она успела запомнить имена всех тринадцати подопечных — счастливое число, девушка была в этом убеждена — и даже заставила их пару раз улыбнуться. А это немалое достижение, если учесть, в каких условиях протекала их повседневная жизнь в городе. Кругом стояли гвалт, шум. Все вокруг бурлило, но именно это и привлекало Лейси.
Она каким-то образом успевала еще думать о Девлине Паркере. Ее занимали мысли, одинок ли он, сколько лет исполнилось его дочери, когда она умерла, и как выглядела его покойная жена. Лейси интересовало, винит ли Паркер себя в смерти своего ребенка. А больше всего Лейси недоумевала, почему она никак не может забыть его наполовину красивое, наполовину обезображенное лицо.
— Ну, как твои дела? — Дэвид присел на стул рядом с ней. — Есть какие-нибудь проблемы?
Не успела она ответить, как в комнату вошла довольно растрепанная Айрис, за ней следом появились Шейла с Эдвардом.
— Какой замечательный день! — Айрис просто вся светилась от счастья. — Когда детишки узнают что-то новое, у них такие любопытные глазенки! Например, сегодня мы с ними видели оленя!