Его кожа из красной становилась безжизненно белой, как мел. Похоже, кислота разъела плоть, местами рассекая ее до кости, одним махом изорвав в клочья кожу и кровеносные сосуды. Там, где должен был быть глаз, он носил черную повязку. Лейси даже думать боялась о том, что может скрываться под ней.
Судорожно вздохнув, Девлин повернулся к Лейси другим боком, и… весь кошмар закончился! И снова ей насмешливо улыбался ангел, глаз которого светился теплым янтарем в солнечных крапинках.
— Вы сами этого хотели, — буднично заметил он.
Лейси понимала, что Девлин не мог не заметить ее инстинктивного отвращения, того, как она машинально отшатнулась от него. Девушка могла представить, как больно ранит такая реакция. Ранит с каждым разом все больнее и больнее, даже если подобное отношение становится привычным. Без сомнения, этот человек решил, что шокировал ее своим отталкивающим внешним видом. Подумал, что он стал ей противен. Но неожиданно для самой себя Лейси вдруг ощутила непреодолимое желание протянуть руку и нежно погладить изуродованную кожу. Как будто своим прикосновением могла исцелить его. Ей внезапно захотелось прижаться губами к этим страшным шрамам, чтобы… Господи, о чем только она думает?! Он решит, что она сошла с ума.
И будет, кстати, недалек от истины.
— Извините, — беспомощно пролепетала девушка, понимая, насколько неуместно это прозвучало.
Девлин только молча кивнул. Он так изящно наклонил голову! Его красивые движения так вопиюще не соответствовали тому, что только что предстало взору Лейси! Она даже была близка к тому, чтобы поверить, что все увиденное — просто плод ее больного воображения. Девлин Паркер вовсе не чудовище. Сумасшедший?! Она с негодованием отвергла эту мысль.
Проглотив комок в горле, Лейси слегка коснулась руки Девлина.
— Как… все это произошло?
Он удивленно посмотрел на нее, и тут же его лицо превратилось в холодную безразличную маску. Он резко отдернул руку. То, что Девлин отверг ее искреннее сочувствие, обескуражило Лейси. Словно она внезапно получила пощечину.
— Не надо придавать этому слишком большое значение, — проговорил он бесцветным голосом. — Я только хотел предупредить вас, чтобы вы впредь были осторожны. — Сказав это, Девлин повернулся и тут же исчез среди деревьев, как будто растворился в воздухе.
В тот же миг лошадь под ней успокоилась. Казалось, ветерок нашептывал Лейси: «Опасность!», а осины, шелестя листьями, подхватывали дружным хором: «Осторожно!»
— Ничего подобного! — яростно произнесла девушка, издеваясь над своими опасениями. Охваченная безотчетным гневом, она направила кобылу в сторону лагеря, зная, что мерин последует за ними.
Вернувшись в лагерь, Лейси отвела лошадей в конюшню и поспешила в главное здание. В кухне пахло поп-корном. Дэвид, Айрис и Эдвард сидели вокруг старого деревянного стола, пили колу и смеялись. Когда они увидели сердитое лицо Лейси, смех стих.
— Что случилось?
— Что случилось?! — Лейси с удивлением обнаружила, что ее всю трясет. «Запоздалая реакция на стресс», — догадалась она. — А вот что: по лесу разгуливает дикая пума. Она испугала лошадей и нагнала страху на меня. И еще я наткнулась на Девлина Паркера, который показал мне обезображенную половину своего лица.
— Это правда? — Эдвард осторожно поставил на стол кружку, которую держал в руках. — Ты уверена, что это была пума?
— Как ужасно! — Айрис подняла полные тревоги карие глаза. — Через несколько дней приедет куча детей. Что нам делать?
Зазвонил телефон, и Эдвард, извинившись, встал из-за стола, чтобы ответить. Вздохнув, Лейси тяжело опустилась на стул и взяла стакан колы, который ей протянула Айрис. В центре стола стояла глубокая тарелка, наполненная поп-корном.
— Надеюсь, пуму поймают, прежде чем она нападет на кого-нибудь, — заметила девушка.
Вернувшийся Эдвард был мрачнее тучи.
— На тропе недалеко отсюда два туриста из Кучары нашли изуродованную тушу коровы. Примерно в полукилометре от пастбища, где она паслась.
Айрис открыла рот от ужаса.
— Изуродованную?!
— Да. — Эдвард потер лоб рукой. — Лесники уже выехали. Говорят, это работа большой дикой кошки.
Воцарилось глубокое молчание… Даже обычно словоохотливый Дэвид не нашелся что сказать. Теперь, когда в лагерь Кэмп-Кадиллак вот-вот прибудут два автобуса с детьми, пума, шныряющая по лесу, была весьма некстати.