— Но… — попыталась я возразить.
— Без вариантов, Эмили.
Я задумчиво посмотрела на него и улыбнулась. Я вела себя так, будто ничего не произошло. Будто он не доводил меня до оргазма, и мы не использовали языки друг друга. Словно я не хотела его увидеть каждый раз, когда кто-то из нас уходил, и самое главное — я вела себя так, будто мне не было с ним хорошо, спокойно, комфортно, легко, смешно, да как угодно, но точно не плохо.
— Моя страсть — машины, — сказала я.
— Правда? — удивленно спросил он.
— А чему ты удивляешься? Ты думал, я играю в гольф и смотрю на скачки?
— Покажешь мне?
— Идем.
— Эмили, давно хотел сказать, — повернулась я к нему. — Ты очень красивая. Ты просто великолепна.
Я улыбнулась. Я хотела бы быть счастливой. Но какой смысл мечтать? Ведь от этого жизнь не меняется. Раньше, читая Шекспира, о детях, влюбленных друг в друга с первого мгновения их встречи, я улыбалась. Я знала, что это история, которую показал автор о любви своего времени. Но что, если такая любовь и правда существовала? Что, если мы с годами стали так циничны, что даже не заслужили такой любви у собственной судьбы и ангела хранителя? Мы почему-то всех виним в своих неудачах, но никогда не благодарим за то, что нам предоставляют. И даже если чего-то не получили, все равно не задумываемся ни на мгновение, что сами виноваты.
— Мне нравилось проводить много времени в гараже. Некоторые назовут это болезнью, но это одна из моих крайностей. Моя мама всегда говорит: «Эмили, ты впадаешь из крайности в крайность — или ешь сутками, или голодаешь; то с кровати не встаешь, то тебя невозможно застать; то любишь всех, то ненавидишь даже дыхание других рядом с собой. Найди свою золотую середину». Вот и машины — это моя крайность. — Мы подошли к моей любимице, и я провела пальцами по капоту. — Это моя любимая. Она, конечно, не типичная женская машина, а скорее наоборот. Это Ford Mustang Boss557'69 Pro-Touring PK Motors. Максимум она выжимает 300 км/ час и берет разгон за 3,9 секунды. Именно с ней я бываю чаще всего. Эта машина просто создана, чтобы ее покрывал черный, не так ли? — улыбалась я.
— Ты ценительница, не правда ли?
— Это слишком сдержанное слово, — подошла к Audi R8 Spyder GT Wheelsandmore Triad Bianco. — Эффектно, да? Эту машину я захотела с того момента, как увидела в восемнадцать лет.
Автомобиль был в белом цвете с красными дисками и проделками под фарами. Я открыла её и опустила крышу. Салон цвета слоновой кости, спинки и панель руля красные, а сам руль комбинирован красным и белым цветом. Мы сели в машину, и я провела пальцами по панели управления, на минуту закрывая глаза.
Я умею читать по лицам. И я знала, что ему не интересны машины, но была интересна я. Когда ты видишь человека, который тебе небезразличен, сердце само по себе начинает биться чаще. И даже если мы пытаемся притупить любые чувства, то, что в груди, уже все решило за нас. И в конечном итоге ты понимаешь, что возможно иногда стоит послушать то, что знает гораздо больше, чем наш мозг.
Брайан сидел возле меня, а я рассказывала ему о Mercedes–Benz G63 AMG Hennessey HPE 700, о котором мечтала с семнадцати, и о BMW Alpina Bu Bi–Turbo Carbio F33, покрытом синим, который придавал ему фееричности.
— Когда садишься за руль этой машины, ты перестаешь чувствовать под собой землю, — прошептала я. — Хотя из всех моих машин она самая тяжелая. А вот это последняя, — указала на Lexus LFA. — В ближайшее время я собираюсь купить BMW i8. Она разгоняется за 4,4 секунды, правда, выжимает максимум 250 км, но все же она невероятная.
— Было бы здорово, если бы ты влюбилась в меня, — смотрел Брайан на меня взглядом, полным восхищения. Мы просто молчали. Это, наверное, самое идеальное, что может быть в мире — тишина. — Знаешь, ты — та женщина, которую нужно уговаривать на ужин, и только под натиском шантажа ты соглашаешься, — мы засмеялись. — Ты так счастлива, когда показываешь и рассказываешь о них. У тебя очень красивая улыбка, но ты так редко улыбаешься. Но тем ценнее каждый ее проблеск.
Брайан притронулся к моей руке, и я не возражала. Мы наблюдали друг за другом, и вскоре, когда поднялись наверх, я села за стол, открывая ноутбук.
— Что ты делаешь? — спросил Брайан, снимая пиджак.
— Проверяю новости и почту, — ответила я, попивая кофе. — Всегда так делаю. А что ты делаешь по утрам?
— Ты посвящаешь своей жизни столько же времени, как и работе, Эмили?
— Моя работа и есть моя жизнь.
— В этом и проблема. Какой в этом смысл?
— Адвокатов много, Брайан, очень много. А я не хочу быть той, кого не запомнят.