- Да, потом у вас родится маленький Брайан, и вы не сможете назвать его в мою честь. Кстати, Эм, начни откладывать деньги ребенку на колледж, для этого никогда не рано.
- Что?
- Правда, он быстро вырастет. Частная школа, отдых каждый год и дорогие игрушки. Затем колледж, а это, поверь мне, удовольствие не из дешевых.
- Прости, Ди, я на секундочку уснула. Так мы говорили о переизбытке секса? А нет, извини, ты хотела сказать, что скоро я буду ходить как бегемот, с маленьким Брайаном в животе, откладывать деньги на учебу и водить минивен?
- Да, именно это я и сказала, - улыбнулась она.
- Я хочу свадьбу сначала, - подперла я подбородок. - Брайан думает, что со мной произошло что-то ужасное, но на самом деле это не так. Но я не знаю, успею ли я все организовать и все успеть.
- Эмили, мы все успеем, - спокойно ответила Донна. - Господи, ты просто не похожа на одну из тех женщин, с которых я всегда смеялась. Где будете праздновать?
- Я еще не знаю. Брайан предоставил мне полную свободу и право выбора.
- Кто бы сомневался. Кстати, я слышала, что он продал практически всю собственность, которая перешла ему в наследство.
- Он не хочет ничего, что принадлежало его отцу, и я не могу его винить за это.
- А что насчет той девушки, Эмили?
- Ты посчитала бы меня дурой, если бы я сказала, что простила?
- Возможно, - нежно улыбнулась мне подруга. - Но как сказал Айрис Мердок: «Любовь не дает любящему никаких прав». Ты никогда не ждала, что люди перестанут быть такими, какие они есть, а просто принимала их.
Донна отличная подруга. Ей всегда удается растолковать мне саму суть проблемы, даже которую я сама создала. Когда Брайан пришел домой, я без улыбки на лице, но с бокалом вина, сказала:
- Мне нужно поговорить с Тиффани и нужно, чтобы ты кое-что сделал.
- Мне не нравится каждое слово в этом приложении.
- Мы договариваемся, Брайан, - покачала я головой. - И если ты решил, что сможешь хранить от меня секреты, и я их просто так забуду и прощу, то ты ошибаешься.
- Не уходи от меня, - направился он ко мне, поднимая на руки. - Не бросай меня, Эмили. Ты не можешь этого сделать.
Его глаза были такими завораживающими, когда он смотрел на меня. Порой он был жесток, но так красиво улыбался. И если меня не было рядом, в его душе был постоянный надлом.
- Я не собираюсь тебе бросать.
- Ты же сказала, что не простила, - прошептал он.
- Но еще я сказала, что не забыла. Но я никогда не оставлю тебя, и ты давно должен был это понять.
- Скажи мне, что я должен сделать, и я сделаю это.
Нет, Брайан не был зол, когда услышал меня. Я впервые не могла понять его эмоций. Была и злость, и ненависть, и презрение, и страх, и чуть-чуть изумления. Но Брайан всегда исполнял свой долг и обещание - он безоговорочно делал все, что могло сделать меня счастливой.
- Как я должен себя чувствовать, когда ты просишь меня о том, что мне ненавистно?
- Дорогой, - не отводила я взгляд. - Помнишь первую нашу встречу? Вспомни, как ты себя чувствовал, уже тогда зная обо мне больше, чем я была осведомлена о самой себе.
- То, что чувствовал я, чувствуют все при первой встречи с тобой - восхищение.
- Тогда, может, стоит начать восхищаться? - улыбнулась я. - Ведь такие поступки того стоят.
Мы сели в машину и поехали на встречу. Тиффани находилась в тюрьме Райкерс, и, услышав это, я почувствовала, что меня охватила паника.
- Эмили, ты не можешь этого сделать, - говорил мне Брайан по пути туда. - Она причинила тебе боль. Ты могла умереть, понимаешь?
- У тебя от меня есть секреты, и если ты хочешь сохранить его и меня рядом, мне нужно то, что я сказала, и полная конфиденциальность.
- Ты ведь собралась больше не заниматься адвокатской практикой, - прорычал он сквозь зубы. - Мы говорили об этом, мать твою!
- А теперь, Прайсон, перестать на меня кричать и послушай, - ответила я спокойно. - Я не твоя собственность. Я замужем за тобой, и если ты хочешь, чтобы я была счастлива, ты сделаешь это, несмотря ни на что.
- Черт, - вздохнул он, сжав мою руку в своей ладони. - Я не хочу потерять все то, чего мы наконец-то смогли достичь.
- Не имеет значения, Брайан. У тебя по-прежнему останусь я.
Брайан помог мне выйти из машины, и мы вошли внутрь. Он держал меня за руку, порой сжимая слишком сильно, и прежде, чем я вошла в зал свиданий, сказал, что все готово, и он примет любое мое решение.
Когда я вошла, она сидела за столом и выглядела совсем другой с момента нашей последней встречи. Кроме ужасающей худобы у нее была разбита губа, которая до конца еще не зажила, и глаза, которые наверняка не видели чего-либо связанного с красотой достаточно времени.