- Нет, но когда я навешал его, бедняга метался в горячечном бреду. Он ничего не помнит. - Священник поцокал языком. - Он был очень плох. Его родные, конечно, подтвердят, что я сидел у его постели. Мы вместе весь вечер молились за него.
Проницательный взгляд Рида обратился на Ванду Пламмет. Она виновато отвернулась. Тогда Рид посмотрел на Алекс. Выражение его лица говорило, что все идет так, как он и ожидал. Он снова повернулся к Пламмету и резко спросил:
- Вы знаете, где находится ранчо Минтона?
- Конечно.
- Вы были там в среду вечером?
- Нет.
- Вы посылали кого-нибудь туда в среду вечером?
- Нет.
- Может быть, кого-то из прихожан? Тех верующих, в чьих сердцах вы раздули пламень во время молебна?
- Разумеется, нет.
- Разве не вы учинили там разгром, испачкали краской стены, набросали дерьма в поилки, разбили окна, а?
- Мне свыше дан совет, что не нужно больше отвечать ни на какие вопросы.
Он сложил руки на груди.
- Потому что можете ненароком изобличить себя?
- Нет!
- Вы лжете, Пламмет.
- Господь на моей стороне. - Он поиграл глазами, то сужая, то расширяя их. - "Если бог на нашей стороне, - с пафосом продекламировал он, - то кто же против нас?"
- Недолго он будет на вашей стороне, - с угрозой прошипел Рид. Поднявшись со стула, он обошел вокруг стола и наклонился над Пламметом. - Господь не привечает лжецов.
- Отче наш, иже еси на небеси...
- Признавайтесь, Пламмет.
- ..да святится Имя Твое...
- Кого вы отправили туда, чтобы разнести ферму Минтона?
- ..приидет царствие Твое...
- Вы ведь отправили туда членов своей секты, верно? Пойти самому у вас кишка тонка.
Молитва резко оборвалась. Дыхание священника стало легким и прерывистым. Вопрос попал в самую точку. Поняв это, Рид продолжал гнуть свое:
- Вы сами повели туда свою жалкую крысиную армию или только снабдили их баллонами с краской?
Рид говорил Алекс, что объехал все хозяйственные магазины, где продается краска. И ни один торговец не мог припомнить случая, чтобы кто-то купил большую партию. У Пламмета, очевидно, хватило хитрости не покупать всю краску в , одной лавке, а может быть, он завез ее откуда-нибудь из-за города. Задержать Пламмета Рид не мог; никаких улик против него не было, но он мог одурачить проповедника, внушив ему, что тот оставил на месте преступления изобличающие его доказательства.
Однако и во второй раз Пламмет не клюнул на наживку Рида. Успокоившись и глядя прямо перед собой, он сказал:
- Не могу понять, о чем вы толкуете, шериф Ламберт.
- Начнем все сначала, - тяжело вздохнул Рид. - Послушайте, Пламмет, мы, мисс Гейтер и я, знаем, черт побери, что вы виновны. Вы ведь ей прямо велели быть пожестче с грешниками, а не то... Вот разгром, учиненный на ферме Минтонов, и был тем самым "не то", ведь так?
Пламмет молчал. Рид попробовал зайти с другой стороны.
- Разве исповедь не является благом для души? Облегчите свою душу, Пламмет. Признайтесь. И ваша жена сможет вернуться домой к детям, а я пораньше закончу сегодня работу.
Священник по-прежнему хранил молчание.
Рид снова начал допрос с самого начала и методично прошел по всем вопросам до конца, надеясь поймать Пламмета на какой-нибудь лжи. Несколько раз шериф обращался к Алекс, не хочет ли она задать вопрос Пламмету, но Алекс всякий раз отклоняла предложение. Так же как и Риду, ей не за что было уцепиться.
Рид так ничего и не добился. Ответы священника не менялись. Шериф ни на чем не сумел его поймать. По завершении еще одного утомительного раунда Пламмет, язвительно улыбаясь, сказал:
- Приближается время ужина. Вы позволите нам уйти? Расстроенный, Рид провел рукой по волосам.
- Я же знаю, это сделали вы, благочестивый сукин сын. Даже если вас там и не было, все равно, вы это устроили. И лошадь мою убили вы.
- Убил вашу лошадь? - живо отозвался проповедник. - Но это не правда. Вы сами убили ее. Я читал об этом в газете. Рид издал рычание и кинулся к нему через всю комнату.
- По твоей вине. - Он снова нагнулся над Пламметом, отчего тот откинулся на спинку стула. - У тебя небось дух от радости захватило, когда ты читал об этом, ублюдок. Ты еще заплатишь мне за это животное, даже если мне придется собственными руками выдавить признание из твоей мерзкой глотки.