- А Джуниор?
- Джуниор не мог простить ей, что она любила Рида больше, чем его.
- Но ни один из них ее не убивал. - Она посмотрела ему прямо в глаза. - Ее убили вы, да?
Он встал и отошел к окну. Оглядел все то, что создал своими руками на пустом месте и теперь должен потерять.
В комнате несколько минут царила напряженная тишина. Наконец он сказал:
- Нет, не я. - Затем, медленно повернувшись, добавил:
- Но хотел убить.
- Почему?
- Ваша мать играла людьми. Ей это нравилось. Когда я впервые увидел ее, она была маленьким сорванцом. Если бы она такой и осталась, все, возможно, пошло бы по-другому. Но она повзрослела и поняла, что имеет власть над обоими этими ребятами, женскую власть. И стала пользоваться ею в своих играх.
У Алекс заболело сердце. Она слушала чуть дыша. Как будто смотрела фильм ужасов, все время ожидая, что вот сейчас покажется голова чудовища. Ей и хотелось досмотреть картину до конца, и в то же время было слишком страшно. Ведь чудовище могло оказаться омерзительным.
- Я видел, куда она клонит, - говорил Ангус, - но что я мог поделать? Она натравливала их друг на друга.
Почти то же самое она уже слышала от Норы Гейл. Соблазн был слишком велик.
- И чем старше они становились, тем больше... - продолжал Ангус. - Крепкая дружба между мальчиками стала похожа на червивое яблоко. Как червяк, Селина выела его сердцевину. Нет, она мне не нравилась, - он вернулся и сел на диван. - Но я желал ее.
Только убедившись, что она не ослышалась, Алекс ошарашенно воскликнула:
- Что?
Ангус криво усмехнулся:
- Не забывайте, я был тогда на двадцать пять лет моложе и весил на тридцать фунтов меньше. Этого у меня еще и в помине не было, - он погладил свой выпирающий живот, - да и волосы были погуще. Меня, можно сказать, тогда еще считали сердцеедом.
- Я спросила не потому, что сомневаюсь в вашей привлекательности, Ангус, просто я не имела понятия, что...
- И никто не имел. Это был мой маленький секрет. Даже она не знала.., до того самого вечера, когда умерла.
Его имя вырвалось у Алекс как стон. Чудовище-правда было не просто страшным, оно было омерзительным.
- В тот вечер Джуниор убежал, чтобы утопить свое горе в вине. А Селина пришла сюда, в эту комнату. Она сидела как раз на том месте, где вы сейчас сидите, и плакала. Жаловалась, что не знает, как ей быть. Она любит Рида так, как не сможет любить никого другого. Джуниора она тоже любит, но не настолько, чтобы выйти за него замуж. И не знает, как ей одной вырастить вас. Каждый раз, когда она смотрит на вас, вы напоминаете ей об ошибке, которая навеки погубила ей жизнь.
Так она все плакала и плакала, ожидая сочувствия, а я слушал и думал про себя: "Какая же ты эгоистичная сучка". Она ведь сама навлекла на себя все свои беды. Ей было наплевать, что она ранит других людей и играет их судьбами. Ее заботило только одно - как зло скажется на ней. - Он покачал головой, посмеиваясь над собой, затем продолжал:
- Но это не мешало мне желать ее. Я хотел ее все сильнее. Наверное, я оправдывался в собственных глазах тем, что она, мол, не заслуживает ничего лучшего, как удовлетворять похоть такого старого мужлана, как я. - Он глубоко вздохнул. - Словом, я сделал попытку.
- Вы сказали, что вы желаете ее?
- Ну, прямо я ей этого не сказал. Предложил поселить ее за городом, где-нибудь поблизости. Сказал, что все расходы возьму на себя. У нее не будет никаких забот, кроме одной - немножко развлечь меня, когда я ее навещу. Я хотел, чтобы она и вас взяла с собой, и миссис Грэм, хотя сомнительно, что ваша бабушка согласилась бы. Короче, - заключил он, - я предложил ей стать моей любовницей.
- Что она ответила?
- Ничего, черт ее дери. Просто смотрела на меня несколько секунд, а потом стала хохотать.
У Алекс холодок побежал по спине от его взгляда, когда он хрипло добавил:
- А вам известно, что я не выношу, когда потешаются над моими предложениями.
- Ах ты, паршивый сукин сын!