Зуб болит просто ужасно, но я чувствую, что Господь говорит мне: «Я Сам исцелю тебя. Не ходи к зубному!» Нужно просто молиться (пока Господь не ответил на молитву, буду принимать анальгин).
Зуб болит просто НЕВЫНОСИМО, жена ведёт себя отвратительно, сын — безобразно, а Бог куда-то скрылся. Библия? Молитва? Чай по утрам? Ха! Если Бог и вправду такой замечательный, отчего же Он тогда не исцелит меня? В карманах — одни пакетики из-под таблеток. По-моему, Энн что-то подозревает.
Больно!!! Больно!!! Больно!!!
Сегодня Ричард зашёл извиниться перед Джеральдом за то, что вышел из себя на вечеринке. Джеральд, в свою очередь, извинился за то, что заставил Ричарда выйти из себя. Потом Ричард извинился за то, что не пришёл к нам раньше, а Джеральд, в свою очередь… и так далее, и так далее. Что за идиотский фарс! Конечно, им что — у них ничего не болит!
Позднее Джеральд сказал, что, теоретически, извинения от Ричарда следует приравнивать к серьёзным телесным повреждениям от любого другого человека. Тут щека моя конвульсивно дёрнулась от жуткой боли, я не выдержал и в сердцах обозвал его самонадеянным сопляком и несчастным безбожником.
Энн пристально посмотрела на меня и медленно покачала головой.
— Так я и знала, — произнесла она. — У тебя болит зуб.
Она собирается на завтра записать меня к зубному.
НА ЗАВТРА!!! Боже, прошу Тебя, исцели меня до завтрашнего утра! И вообще, разве зубные поликлиники работают по субботам? А?
Я побывал у зубного!!! Он вылечил мне зуб! В каком всё-таки прекрасном, удивительном и радостном мире мы живём!
Не помня себя от радости, полетел домой к своей чудной жене и замечательному сыну, по дороге вознося счастливые, благодарные молитвы Богу, Который так сильно меня любит.
И почему это люди так не любят ходить к зубному? Всего-то нужно немножко храбрости — и дело в шляпе!
Принёс Энн чай в постель без обычного брюзжания.
Всласть почитал Библию и помолился.
Пригласил в гости Ричарда Кука, Леонарда Тинна и Эдвина Берлесфорда, нашего пресвитера. Джеральд всю дорогу вёл себя безупречно, но в конце не удержался. Наклонился к Ричарду и проникновенно произнёс:
— Ричард, хочешь, я поделюсь с тобой весьма удивительной истиной?
Нет, всё-таки Ричард — безнадёжно наивный человек.
— Давай, — тут же отозвался он, сгорая от любопытства.
— Знаешь ли ты, — торжественно проговорил Джеральд, — что если взять и переставить буквы в имени Ульфа Экмана, то получится «Эльф-н-Умка»?
Энн встревоженно нахмурилась.
Я чуть не захлебнулся чаем.
Эдвин рассмеялся.
Леонард довольно крякнул.
А Ричард спросил:
— А кто такой Ульф Экман?
Сегодня после работы решил сходить в христианский книжный магазин.
Сколько там книжек — уму непостижимо!
Джеральд говорит, что большинство популярных христианских книжек похожи на китайскую лапшу моментального приготовления: пока глотаешь, вроде ничего, только хватает ненадолго.
На этот раз купил по-настоящему классную книжку. Называется «Связывая и развязывая земное и небесное или Как пробить небеса залпами нашей веры».
Ничего себе названьице. Прикольное.
Оказывается, любой христианин, если он действительно ходит с Богом и слышит Его голос, должен уметь передвигать своей верой целые горы.
Сразу же ощутил новый прилив сил и вдохновения.
Подождал, пока все уйдут, и решил попробовать на канцелярской скрепке. Положил её на стол и не мигая уставился на неё, мысленно приказывая ей сдвинуться. Безрезультатно. Громким голосом приказал ей немедленно переместиться.
Тут как раз пришёл Джеральд.
— Ты чего кричишь, пап? — поинтересовался он.
Ну, не мог же я сказать ему, что разговариваю с канцелярской скрепкой! Сказал, что тренирую голосовые связки.
— Зачем? — обалдело спросил он.
— Не знаю, — ответил я, чувствуя себя сущим идиотом.
Энн говорит, что в пустующий дом по соседству кто-то переезжает. Вот было бы здорово, если бы они оказались христианами — или, по крайней мере, их легко было бы обратить!
Джеральд нанялся работать по субботам в один из ближних магазинов. Говорит, что хочет подзаработать на аппаратуру для группы.