- Иди ко мне не бойся, со мной тебе станет хорошо и спокойно, тебя больше ничего не будет тревожить. Иди, я буду любить тебя так, как никто не любил. Я же видела, как ты на меня смотрел. Я такая теплая, нежная, сладкая, ты утонешь в моих объятиях. - Голос окутывал меня коконом, лишал воли, глаза стали смыкаться в сладостной дреме. Мне вдруг стало хорошо и спокойно, и я пошел на ее голос. В это время в баню разъяренной фурией влетела Елена. Она слышала последние слова Дарьи и обращаясь ко мне прорычала разъяренной львицей
- в объятиях он идет тонуть - и развернувшись врезала мне такую оплеуху, что с меня мигом слетели все наваждения. Моя воспитанная, элегантная, утонченная Елена. Я никогда не думал, что она может быть такой. Она дралась, как портовая девка. Подскочив к Дарье она царапалась, кусалась, пиналась ногами и говорила такие слова, которым ее явно научили не в Англии.
- Сейчас ты у меня будешь теплой, нежной и сладкой, - в эту минуту она билась за свою любовь и ей было наплевать на все колдовские чары всего мира. Дарья пулей выскочила из бани,
- а ты, что тут расселся,- и Елена врезала Александру, такую звонкую оплеуху, что он не хуже меня сразу пришел в себя. Геннадий с Владимиром после этой истории замучили меня своей дурацкой шуткой. Они садились друг против друга и один спрашивал другого.
- Слушай ты не знаешь почему Виктор совсем на красивых девушек не смотрит?
- А ему Елена таблетку дала, античар называется. Ты знаешь очень помогает, но челюсть после приема слегка побаливает. - И довольные друг другом дружно ржали. На следующее утро погрузившись на плот мы продолжили путь. Скорее всего у наших оппонентов нет второго вертолета, да и что произошло с первым, они вряд ли знают. Гибель вертолета произошла мгновенно, вряд ли они успели, что - то сообщить на базу. Значит несколько спокойных дней у нас есть. Но это не значит, что можно расслабляться, попытки уничтожить нашу группу еще будут. В этой ситуации даже в Москве быть совершенно уверенным в своей безопасности нельзя.
ГЛАВА ОДИНАДЦАТАЯ.
Наконец то сентябрь решил подарить нам один из последних солнечных дней. На небе не было не тучки, река плавно катила нас между лесистых берегов. Имея такой запас свежего мяса рыбачили мы скорее для удовольствия. День прошел, как никогда спокойно. Мы грелись на солнышке, ловили рыбу и наслаждались бездельем. Я уже распорядился подыскивать место для стоянки, когда мы увидели еще одно зимовье. Зимовье было большое обжитое. Хозяин зимовья Иван Головин гостям был рад. Продуктов у нас было много своих: мясо, рыба, консервы, сух пайки. От денег Иван категорически отказался
-у нас так не принято с путника деньги брать. - Нажарили и наварили оленины, мясо надо было съесть иначе пропадет. Я не выдержал достал кофе. Иван тоже оказался любителем
-угостишь? -Как не странно многие предпочли натуральному растворимый, поэтому нам досталось по пол кружки настоящего натурального кофе. Мне нужно было поговорить, чтобы выяснить обстановку, а говорить при фашисте, как я про себя прозвал охранника со сломанной ногой, не хотел.
- Тесно здесь может на улицу пойдем-предложил я. Неожиданно для меня беседу на интересующую меня тему начал он сам.
- Меня по жизни много куда бросало, где я только не работал. После армии несколько лет в Москве жил, метро строил. Потом в родные края потянуло. На приисках двадцать лет отработал, золото добывал. Сюда уже, как лет десять назад переехал, здесь, наверное, и помру. Не нравиться мне в городе жить, в тайге спокойней. Так вот дня три назад приезжал ко мне один деятель он меня не узнал, а я его рожу на всю жизнь запомнил. Я тогда в артели золото мыл. Выдался у нас год неудачный. И на следующий сезон у нас ни на что денег не было, прям хоть в вольные старатели иди. А тут этот деятель появился,
-у нашей компании есть прииск и лицензия на добычу. Наша компания подписывает с вами договор, где вы добываете золото на нашем прииске. Мы даем вам все необходимое и в конце сезона высчитываем расходы, а прибыль делим пополам. - В конце сезона они посчитали, что мы икру черную ложками ели, отняли у нас все и еще сказали скажите спасибо, что еще должны не остались, а то еще долг бы отрабатывали. Так вот дня три назад он приезжает и начинает сказки плести. По реке, будет сплавляться группа скорее всего на плоту и описывает вашу группу. Так вот объясняет он
- один из вашей группы изнасиловал дочь одного уважаемого человека, и этот человек хочет отомстить насильнику. Тот, кто сообщит о этой группе получит в виде благодарности от этого человека сто тысяч рублей.
- Я сразу понял, что это ложь и решил, что если эти люди приплывут сюда обязательно их предупрежу. Я не стал ему ничего объяснять, а просто пересказал беседу с фашистом.
- Выходит, в тот раз нам правда повезло могли просто убить. - Он так разволновался, что долго ходил взад и вперед. Потом подошел ко мне
- если вам, чем- то надо помочь я готов. - Я посмотрел на Ивана он и в тайге, наверное, живет, что не может мириться с несправедливостью. Такому, как он, чтобы хорошо дышалось нужна свобода. Здесь другие законы нужна помощь помоги, а когда будет тяжело тебе, люди тоже придут и помогут. А у нас ты можешь, упасть с больным сердцем в центре города и спокойно умереть потому, что никто не придет на помощь.
- В первую очередь нам нужно выбраться отсюда, у нас уже погиб один человек, на предыдущей зимовье. Там охотник Глеб, противный мужик, жадный и баба его Дарья, ох и разбитная бабенка, - говорить о том, что Глеб погиб с нашей помощью я не стал.
- Да кому там разбитной быть-то она же ровесница Глебу была, ей уже седьмой десяток, - удивился Иван. Меня после его слов ввело в ступор, помолчав минуты две наконец пришел в себя и продолжил.
- Не хочу рисковать женщинами. Мы уже два раза вынуждены были устраивать стрельбу. Идти дальше на плоту через пороги опасно. Идеальный вариант забрать всю группу на вертолете прямо отсюда. Мои финансовые возможности позволяют мне оплатить такой перелет. Самое первое мне нужна связь, второе в условиях абсолютной секретности, добраться до Подкаменной Тунгуски и заказать вертолет. И еще Иван к вам на зимовье часто люди заходят?
- Да какое там часто, бывает за лето пару раз, - махнул он рукой. Рыбаки, когда проплывают мимо, да охотники скоро на участки пойдут, а так нет никого. Но я тебя понял, у меня на участке есть еще зимовье не такое большое, но думаю если жить еще в бане, поместиться можно. - Напарившись в волю, мы устроились спать. Александр с Владимиром на сеновале, остальные в доме, пленных заперли в бане. На часах первым дежурил я, отходив свои два часа, разбудил Геннадия. На следующий день я встал, как всегда пораньше, ночь прошла спокойно, последним дежурил Александр.
- Выпусти пленных по нужде, а то будет в бане вонь стоять, хозяин спасибо не скажет-обратился я к Александру и пошел вместе с ним и подошедшем из-за сарая Иваном открывать баню. Отодвинув засов хотел войти в баню, когда из-за моей спины раздался выстрел Ивана и прямо на меня вывалился молодой пленный с ножом в руке. Иван взволнованно проговорил
-ты прямо смотрел, а он у двери чуть сбоку стоял с ножом в руке, я испугался, что на тебя бросится и выстрелил. - Войдя внутрь мы обнаружили еще два трупа с ножевыми ранениями. Зачем он убил своих сослуживцев и стоял у двери с ножом в руке было не ясно. Похоронив пленных и оставив на берегу Елену и Александра, которые пойдут со мной в поселок Бахта, мы отправились вдоль ручья на другое зимовье. По рассказам Ивана до него было 20 километров. Идти было тяжело, несколько раз пришлось разгружать лодку и нести припасы и снаряжение на себе. Добрались только к вечеру. По дороге застрелили несколько глухарей, птица была настолько не пуганная, что разрешала при промахе повторить выстрел. Все устали так, что есть не хотелось. Не топленное зимовье пропиталось сыростью и только к утру по-настоящему прогрелось. Утро в тайге наступает медленно, как бы не охотно, не то, что ночь, которая словно коршун падает на лес в считанные минуты. Перекусив мы отправились в обратный путь. Иван привычный к переходам шагал, как ни в чем не бывало.